мы вдвоём наблюдали небесное зарево,
но тебе забрали репрессалии,
меня не сданный экзамен,
в армию,
всё пусто теперь, всё соревнование.

обещались,
на выход с вещами,
в присядку с автоматным чаем,
автостопом и иногда чартерным,
всё не то...

съело конкретно и целиком,
а устремленность смотрели на цели.ком,
и улыбнутся сквозь инъекцию силикона,
сквозь окна этой сети,
и так до седин.

когда-то я грезил тобой,
был этим доволен,
в резиновых ботах по плацу, хранил твой образ,
сейчас всё обернулось спиной,
все мысли забыты...наотмашь

пропускал песок сквозь пальцы,
всё главное, но не любимые сериалы,
высасывал из тишины звук вантузом,
бесконечность меня не спасала.

спасовать решил,
спрятавшись за режимами,
распорядком, дорогого костюма
и правильной осанки,
а по ночам во сне жил
эпилептическими припадками.

а во сне всё под звёздами,
всё так просто, лишь о главном, о грустном,
днём для вас столько раз выплескивал,
что внутри стало пусто.

мешаются улицы и здания,
углы истаяли,
лоб покрылся испариной,
я в центре круга,
на полу - ругань,
на верху - изгнание,
по бокам стены мнут пространство,
но это ничего,
я привык подстраиваться.

мрачновато,
когда ты - время.
когда не важным биномы,
сухое вино и ошмётки людей,
что ежедневно сходят на остановке "с ума",
уходя в туман
или куда?
в каждом видя врага, врассыпную.
меня не растрогать не рукой, не слезой,
считай, что я водонепроницаемый,
положительно настроен, как электрон,
хоть устал вас всех порицать.
копаться в прошлом - дело гиблое,
для каждого припасен резиновый дилдо,
я дрейфую на льдинках
Кая.
и когда меня вспоминать хорошего, я не икаю.
зато умело таю.
мои следы не смоет Тайд,
и в один миг меня не соберут,
ведь когда от меня просили силы
а я им даю слабину.

Пустой бар и я,
упадок.
украдкой с утра кофемашина,
вырисовываю сверху цветок
как в кинофильмах.

голова идёт кругом или по кругу
её пускают,
мысли осаждают черепной купол,
я следующий на очереди...автоматной.

я не научился морально расти,
лишь брутально размножаться,
спасают аптечные пластинки,
чтобы лечь под постельное,
карабкаюсь по стенам на ночь,
вышкрябывая остатки души,
нас всех ждёт тупик,
кто-то любит луну, а я привык на солнце скулить.

за окном затхлый воздух,
и снуются люди-молодцы,
они не в курсе просто,
что счастье ежедневно совершает суицид.

не бывает плохо, когда жизнь ужасна,
умрешь из-за близких,
вон даже крокодил загнулся из-за ушастого.
и в болотах считает рыбок.

всегда нас ждал свет
при рождении,
или как итог хуёвости - сладкая смерть,
и внутренняя секреция.

просто проруби стенку в сознании,
чтобы мир открылся другой стороной.
я с ветром летал со здания,
в пустой, асфальтовый ров.

откровение
прячется по тавернам,
на востоке я не вычислил лицемерок,
там их лица закрыты,
в Москве ошибся веткой,
и нашёл восточных людей, двуликих.

я изнутри себя слышу крики,
выхожу из себя, возвращаюсь обратно,
я смог привести сто друзей на митинг,
но не смог привести сломленного себя в порядок.

эмоциональность переплелась со страхом,
убежала со всеми моими обещаниями.
и только когда я тебя жестко трахаю,
я хотя бы что-то ощущаю.

застыла артериальная жидкость,
и уже как дятел, не стучит пульс,
за мешками и глаз не видно,
ну и пусть.
я понял почему компас не обнаружил север,
на севере холодно,
а я лишён чувств...