https://www.hip-hop.ru/forum/araks-razum-kogda-nibud-pobe...za-493603/ 3.
- Бросай это бесполезное занятие, Зед, не выводи меня из себя!
- Но Кай, если мы не будем превосходно выучены, разве мы поймем истинный смысл их фраз?
- Эти предсмертные вопли не несут в себе абсолютно никакого смысла, помимо того, что эти животные нас проклинают. Если хочешь добиться хоть каких-то результатов, оставь науку другим Техно, и делай то, что я тебе говорю.
Молодой ассистент Кая промолчал. Он только что был подвержен эмоциональному напору второй степени. Впрочем, закон не властен над Исполнителями, потому что они и есть сам закон. Эмоции были одним из подручных инструментов таких, как они.
Сейчас Зед был несколько подавлен словами старшего Исполнителя. Однако, несмотря на его непререкаемый авторитет, и то, что Зед стремился к тому, чтобы быть похожим на него, он все равно не бросал науку.
В этом было что-то неправильное. Исполнители освобождались от занятий наукой не просто так, а чтобы заниматься другим важнейшим занятием - приводить в исполнение приговоры в отношении как Техно, так и варваров. Но с варварами было сложнее.
Именно дикари из-за Границы впервые произнесли слово "душа", и это слово стало пробелом в сплошной полосе накопленных их цивилизацией знаний. Техно погрузились в дебри познания, они сопоставляли и анализировали, вспоминали и прогнозировали, но пока не добились стопроцентного результата. Ходило мнение, что хозяева Углов вплотную приблизились к разгадке, но было ли это так на самом деле, никто не знал наверняка.
Исполнители же шли иным путем. Этот путь был опытным. Они действовали, а не барахтались в абстрактных догадках. Исполнители были руками, в то время как все остальные Техно были мозгом.
Зед во всем подражал своему наставнику, но на этот счет у него было свое мнение. Он считал, что если совместить теоретические познания и эксперименты, то это принесет свои плоды. Он так считал. На деле же пока что у него толком не получалось ни первое, ни второе.
- Идем, у нас осталось ещё несколько.
Корпус Исполнителей сектора Клариссы представлял собой довольно крупное по площади здание. Высокие угрюмые потолки, множество залов: допросные, процедурные, лаборатории, кремационные, а также множество изолированных комнат, в которых держали провинившихся Техно, или пленных варваров. В основном, конечно, Техно, поскольку вторых нечасто удавалось взять живыми. Они знали об ожидавшей их неутешительной участи, и предпочитали смерть в бою смерти в мучениях.
Кай и Зед, никуда не спеша, шли прогулочным шагом вдоль пугающе длинного ряда тяжелых люков в полу. От потолка и далеких стен эхом отражался стук их ног по металлу, будто метроном, отсчитывающий минуты и секунды до смерти одного из обитателей неприветливых застенков. Камеры заключенных представляли собой верх аскетизма - голые стены, пол, и единственный вход через люк на потолке. Надо ли говорить, что сбежать отсюда было крайне затруднительно?
Исполнители остановились.
- Открывай, не стой столбом.
Зед наклонился, и напряг пос-усилители рук - по-другому он не сдвинул бы с места неприподъёмную крышку люка.
Кай растянул прямо над выходом ловушку, и когда варвар вылетел из камеры, угодил прямиком в сеть; пара отчаянных движений крыльями, и он смиренно обмяк.
- Не дёргайся, тебе все равно это не поможет.
Кай с удовлетворением заметил в фасеточных глазах твари страх. Это хорошо, может быть, будет посговорчивей своих сородичей.
Вдвоем они поволокли варвара по полу в допросную залу. Тот лишь слегка перебирал конечностями, находясь под эмоциональным напором сразу двоих Исполнителей. Сейчас он был не способен причинить им какой-либо вред, несмотря на чудовищную силу.
Вообще варвары были очень крупными, их тело было в два раза больше Техно, и это если не учитывать размах крыльев. Продолговатое туловище в желто-черную полоску, оканчивающееся устрашающим жалом. Четыре пары неуклюжих конечностей, покрытых колючим ворсом. Относительно небольшая голова с блестящими чёрными глазами, пасть с мощными жвалами, откуда вырывалась мерзкая слизь, и такие же мерзкие звуки, которые они научились складывать в слова. Сейчас, впрочем, эти самые жвалы были стянуты металлическим тросом, что мешало плеваться ядом.
Кай презрительно осматривал варвара. Они уже закрыли его за металло-плазменными прутьями допросной камеры.
- Дикарь! Когда будет штурм?
В ответ тот лишь злобно таращился сквозь решетку. Зед как мог, увеличил напряжение эмоционального напора, и продолжил:
- Тебе придется ответить, чтобы умереть быстро и безболезненно.
Он понимал бессмысленность своей фразы - разве есть разница, как умирать? Итог ведь один и тот же. Но у дикарей ведь все не как у Техно.
Однако пленник молчал, лишь пена из его мохнатой пасти пошла гуще.
- Что такое душа, тварь? - это уже сам Кай по максимуму надавил на допрашиваемого. - Отвечай!
- Душа - это то, чего у вас нет! - взвыл своими тройными голосовыми связками варвар. - Нет! Нет!
- Он бесполезен. - Кай прервал свой напор. - Мы сломали его мозг, и он больше ничего не скажет.
- Что теперь с ним делать?
- Отведем в лабораторию.
Лаборатория была святая святых корпуса Исполнителей, потому что именно здесь находилось оборудование, теоретически способное вынуть душу из варвара.
Это было настоящим шедевром порождения науки и мысли. Группа самых развитых Техно трудилась над «ловителем» целых пятьдесят лет. Однако даже этого полностью не хватило для получения результата. После каждого использования в него вносились дополнительные коррективы и усовершенствования.
Прибор был настроен так, чтобы в мозгу подопытного найти самую закрытую, потайную мысль, но не долбиться в неё, пытаясь открыть, а изъять её саму, эту неизвестную составляющую. Вне тела эта материализованная субстанция будет легче поддаваться изучению.
Такова была теория. На практике же то, что удавалось получить с помощью «ловителя», было либо вообще ничего, либо какое-то еле заметное облако, через пару мгновений исчезающее бесследно.
Зед пристёгивал ничего не соображающего варвара к мягкой, чуть наклоненной кушетке и думал о предстоящей экзекуции. Раньше она проходила по одному и тому же сценарию, но сегодня он решил использовать то, что обнаружил недавно на просторах электронного хранилища информации. Небольшое изменение эксперимента, которое могло принести успех, а могло закончиться наказанием. Кай всегда приходит в ярость, если делать что-то без его ведома. А в таком серьёзном деле, как операция по извлечению души – нужно беспрекословно следовать его указаниям. Хотя… Если всё получится, это будет настоящий прорыв. Поэтому Зед и решился на риск.
К голове дикаря присоединили электроды. Они шли от электронно-лучевой трубки, установленной прямо перед ним на специальном штативе. Рядом с кушеткой Зед установил прозрачную ёмкость в форме куба (дань традициям), которая и являлась по сути тем самым "ловителем".
Кай наступил на педаль, и электронно-лучевая трубка замерцала бледно-серым светом. Вместе со светом появился тонкий писк на грани слуха, и Исполнители поморщились. Неприятное ощущение.
Варвар окончательно затих, и теперь заворожено смотрел в бездну мертвого стеклянного глаза вытягивающей трубки.
Сначала ничего не происходило. Он смотрел, разлегшись на кушетке, а из пасти потихоньку стекала слизь. Но вот Кай повернул один из рычагов, и когда щёлкнуло, у варвара задергалась голова, с частотой и амплитудой, обычно недоступной для таких существ. Во все стороны полетела пена.
Тело дикаря выгибало от судорог, около минуты, а затем стал виден нечеткий контур, отделяющийся от него.
Все как обычно. Каждый раз именно на этом этапе, в казалось бы, отлично продуманном и технически совершенном эксперименте, появлялись неприятности. Сейчас душа должна была либо угаснуть, либо угодить-таки в "ловитель", но рассеяться внутри него. Однако Зед уже все четко продумал, и понял, что настало время вмешаться.
Если душа есть нестабильная структура, значит ее нужно упорядочить, подчинить. Зед напряг все нейроны своего мозга, отвечающие за эмоциональный напор, и всей мощью навалился на ускользающую тень. Кай не успел остановить своего ассистента, но смог дернуть за рычаг, спасая оборудование.
В первый момент Зеду показалось, что он сумел, что его напор укротил душу - ведь она будто бы съёжилась и сгустилась. Но затем она раскрылась, да так, что обоих Исполнителей отбросило в дальний конец помещения, а в том месте, где только что был привязанный пленник, теперь дымилась и стекала на пол черная жижа.
- Ты!!! - Кай, убедившись, что оборудование уцелело, набросился на ассистента. - Предатель, ты заодно с варварами!
- Нет, Кай, я лишь хотел использовать разум, чтобы упорядочить душу.
- Разум?! - старший Исполнитель немного сбавил обороты, поняв, что это была не диверсия. - Не считай себя умнее других, или ты думаешь, никто раньше не пробовал использовать напор при извлечении?! Молчи! Ты надоел мне своей самодеятельностью. Мне не нужен тупица ученик. Еще раз коснешься науки, и я тебя отстраню от себя навсегда!
- Да, Кай.
- И прибери здесь.
Зед подумал о том, как ему повезло, что Кай не прихлопнул его сгоряча. Старший Исполнитель вообще был болезненно подозрительным. Особенно ярко это стало заметно, когда к нему в застенки попался один страж Граней, который замышлял убить Джованни. Убить хозяина Угла, да что там – немыслимо, чтобы один Техно убивал другого. Кай так и не смог добиться от того, зачем он это задумал, но сам прецедент стал будто камнем, упавшим в водную гладь. От меньшего к большему. Старший Исполнитель стал всех и каждого подозревать в измене, в заговоре.
Зед подавленно собирал с кушетки и пола останки варвара. Вот тебе и пятно на репутации. Может, Кай прав, и не стоит ему вообще соваться в бесконечные просторы науки? Но душа... Она не дает ему покоя. Такая непокорная, неизведанная, она притягивает его внимание, как магнит.
Напор оказался бессилен перед этой непонятной субстанцией. И Зед был не первым, кто попался на этом. Вдвойне позорно попасть в уже известный всем, кроме него неудачный опыт. Внутри него масло будто стало закипать.
Зед закончил с уборкой и отправился к камерам. Там еще оставалось двое варваров. Убедившись, что никто его не видит, открыл люки. Четко следуя правилам безопасности, расставил ловушки, и молча повел пленных в процедурный зал.
Неспешно зафиксировал обоих у стены в вертикальном положении, пользуясь специальными браслетами.
На огромном столе были разложены допотопные механические инструменты, позаимствованные у самих же дикарей.
Подумав секунду, Зед взял пресс-гильотину. Глядя прямо в огромные глаза твари, зажал одну из конечностей в инструмент, и медленно, с упоением надавил. Из глотки твари вырвался многоголосый крик. Зед с удовлетворением почувствовал, что понемногу остывает. Но слишком нехотя...
Когда он разобрался с каждой из восьми конечностей варвара, тот уже не кричал, лишь из глаз его лились красные солёные капли. Тогда Исполнитель взял со стола ручной бур, и медленно-медленно вошел в оба глаза, до дна.
Тело пленника обмякло.
- Ну как, понравилось? А теперь я поиграю с тобой.
Зед поднял со стола громоздкий обратный домкрат, и, сыто сверкая фотоэлементами, двинулся ко второму варвару.
4.
Двар мчался в библиотеку со всей скоростью, которую могли развить его подвижные конечности. Он перекатывался, сгибая и разгибая руки и ноги в невероятных даже для Техно углах.
Весь предыдущий день прошёл в напряженном ожидании. В памяти крепко засела установка Квотердана быть внимательным в преддверии крупномасштабного штурма.
Бастионы Граней в тот день казались особо оживленными, даже количество стражей будто бы увеличилось, хотя Двар знал, что это не так. Все усердно всматривались в лёгкую дымку Границы, и крепче сжимали в руках цванги. Под этот единый оскаленный настрой попал и сам Двар, напрочь забыв обо всех волнующих его вопросах. В этот миг важным был лишь Куб, и его безопасность.
Теперь же он презрительно кривил рот и щёлкал всеми четырьмя пальцами, вспоминая вчерашний день. Вместо того, чтобы оптимизировать работу своего мозга, и подготовиться к разговору с Грифом, он бесцельно таращился в пустоту. И теперь ему придётся с пустотой в своей голове прийти на диалог с мудрейшим из Техно. Блеск! Единственный выход из сложившегося положения, это во всем соглашаться со стариком, может, получится расположить его к себе. Но вероятность этого исхода ничтожно мала – зная непредсказуемость и характер Грифа.
Проезжая между правильных, привычных глазу прямоугольных строений, Двар волей-неволей успокаивался. Что будет, то будет – нет смысла бояться неизбежного. Всё, что происходит на Кубе, закономерно, предопределено…
Двар едва успел среагировать, чтобы не врезаться на полном ходу в нечто, никак не вяжущееся с последними его мыслями. Да как такое вообще могло быть?! Прямо посреди широкого проезда, между зданием Совета и зданием Перерождения шатаясь, едва удерживаясь в вертикальном положении, стоял гипсовый слепок, изображающий варвара в натуральную величину, со всеми его лапами, крыльями и страшными жвалами. Скульптура (откуда взялось это странное слово?) была слабой, сделана была лишь для того, чтобы почти сразу же её убрали разъяренные Техно, но здесь, в самом неподходящем и ненавистном для себя месте, она била по глазам сильнее ядерного взрыва. Но как дикари умудрились пробраться на поверхность Куба, да так далеко? Да ещё и с таким грузом. А может, это вовсе и не… Ну, это уже совсем бред.
Постаравшись забыть увиденное, Двар добрался наконец до библиотеки.
Сегодня приёмная комната Грифа пустовала – видимо, большинство Техно решили по-своему приспособиться к нынешнему графику смены стражи. Электронное хранилище даёт знания непременно, и не ворчит над тем, какой ты глупец.
Двар решил рискнуть, и идти до конца.
- Чистого знания, достопочтимый.
- Это ты. Продолжим?
- Хотелось бы, достопочтимый.
- И ты готов отвечать на мои вопросы?
- Нет… Не было времени подготовиться, всё из-за этой стражи. Нужно было сосредоточить внимание на Границе, и…
- Я не спрашивал у тебя, почему ты не мог заниматься делом. Я и так знаю. В нашу прошлую встречу ты упомянул о том, что у тебя нет времени?
- Да.
- Тогда что было вчера? Где ты находился?
- Я…
- Ты никуда не делся, ты был. Не дематериализовался, не исчез, ты существовал где-то, и занимался чем-то. Это и есть время, Двар. Ты сам – время, и ты можешь делать что угодно, потому что ты есть. Есть ты – есть время. Ты повелитель себя. Так в чём проблема, Двар? Не можешь управлять собой? Пришёл ко мне с просьбой помочь, но что я могу сделать, пока ты к этому сам не подойдешь? Я не могу манипулировать тобой, это против моих правил, да и хозяева Углов не стерпят такого.
- Так что мне делать? – окончательно запутался Двар.
- Сам реши, что тебе делать, ты, ноль двоичного кода!
Гриф отвернулся, давая понять, что всё сказал. Когда ему показалось, что он простоял так достаточно, повернулся, но гость стоял на том же месте. Гриф удивленно дёрнул уголком рта.
- Почему ты все еще здесь?
- Я хочу, чтобы вы поделились со мной хотя бы малой частью ваших знаний. Может, тогда я приблизился бы к разгадке Куба, или души.
- Ты надеешься познать то, что лежит за гранью логики и науки? Даже если тебе и удастся, то что? А если эта правда придётся тебе не по нраву?
- Гриф, а вы знаете… - Двар медлил, он не знал, можно ли вообще такое произносить вслух. – Вы знаете ответы на мои вопросы?
- Какие вопросы?
«О, наука, какая отвратительная у него манера ведения диалога» - подумал Двар, но вслух терпеливо пояснил:
- Что есть Куб, и что есть душа?
- Ответ на первый вопрос даст тебе ответ и на второй, а ответ на второй вопрос намекнет тебе на первый, а оба вместе они не имеют значения для этого мира, но имеют значение для всего сущего.
Гриф издевательски засверкал фотоэлементами, приседая и подпрыгивая. «Да он безумен!» - испугался Двар, но вновь сумел взять над собой контроль.
- Достопочтимый, ваши загадки бессмысленны!
- А чего ты ожидал? Ты задал мне прямой вопрос, и получил прямой ответ. Если он тебе непонятен, значит ты всего лишь пропустил промежуточное звено – понимание. Хочешь понять, получай знания по крупицам, ведь Вселенная состоит из атомов. И больше меня ни о чем не спрашивай, я и так позволил себе слишком много.
- Гнусный старикан!
- Проваливай, и ко мне больше не приходи!
Тут Двар понял, что натворил, но слово уже оставило свой след.
- Простите, достопочтимый, я не должен был…
- Уходи, пока я не доложил Исполнителям!
«Ну, вот и всё» - Двар в удрученном состоянии выходил в зал электронного хранилища. Единственная ниточка, ведущая к высшему знанию, утеряна, и вряд ли старый Гриф изменит своё решение относительно него. А самое обидное, что он не успел добиться от библиотекаря ничего конкретного, кроме несуразной загадки, только внесшей еще большую неразбериху в старую кучу вопросов.
Я тоже получил не самые приятные впечатления от общения со сбрендившим стариком. Мало того, что приходилось забиваться в самый дальний уголок сознания Двара, чтобы не быть замеченным, так еще и информации полезной не получил. Сидеть в голове среднестатистического Техно и «по крупицам» узнавать Вселенную мне совершенно не хотелось. Впрочем, решение проблемы не заставило себя долго ждать.
В библиотеку вошли не кто-нибудь, а восьмёрка влиятельных, и я по уже проторенной дорожке нырнул в голову Вурвирша.
Когда хозяева Углов вошли, Гриф что-то сварливо бормотал, шевеля своим подвижным, будто черви, безгубым ртом.
- О, вот кто давно ко мне не заходил! – явно обрадовался пришельцам старик. – Чистого знания!
- Чистого знания, Гриф. – Говорил Валиан. Он был любимчиком Грифа, чем частенько пользовался. – Мы пришли поговорить с тобой об одном важном деле.
- Когда хозяевам Углов нужен совет по важному делу, они приходят к старику Грифу. Мне это известно. Но я начну первый.
Восемь Техно переглянулись, но промолчали. Их власть не распространялась на старца. Он вообще был сам по себе, но это было ему простительно за его безграничный ум. И если Гриф говорит, что нужно слушать его – то можно и помолчать минуту.
- Моё мнение насчет ускорения цикличности смен наука-стража. Я недоволен.
- Но, Гриф, дикари готовят…
- Мне известно все, что готовят дикари. Я говорю, что недоволен тем, что на поверхности Куба меньше Техно, чем на Гранях.
Хозяева Углов вновь переглянулись, недоуменно сверкнув глазами. То, что они приняли как само собой разумеющееся, оспорил мудрейший из Техно – тут было над чем задуматься.
- Не спрашивайте, почему. Сами поймете, когда придет время. И в ваших интересах, чтобы оно пришло не слишком поздно. Теперь, - старик отвратительно причмокнул, - ваш черед говорить.
- Было у нас одно…подозрение, - осторожно начал Валиан. – Неясное чувство, будто кто-то или что-то за нами следит. Может, тебе известно…
С глазами Грифа творилось нечто пугающее. Сначала задумчивый бледно-зелёный цвет сменился сверкающим изумрудным, а затем старика будто что-то осенило – он прищурился, и сквозь бойницы-веки глаза сверкнули ярко-красным.
- Это…Оно было в Дваре, тогда, когда он… а сейчас Оно внутри Вурвирша. А!
Пока хозяева Углов пытались переварить произносимые вслух догадки старика, я уже принял решение драпать от опасности подальше. Никто не успел среагировать на мой резкий рывок. Оттолкнув Грифа с пути, я заработал конечностями, будто мельницей, стремительно набирая скорость. Здание библиотеки осталось позади, а я мчался, не разбирая дороги, чувствуя за собой погоню.
«Я неуязвим. Я неуязвим. Я неуязвим, пока рядом нет этого Грифа».
Скорость была так велика, что здания, проносящиеся мимо меня, слились бы в одну мутную полоску, если бы не сверхчувствительные сенсоры зрачков.
Знания и чутьё Вурвирша подсказывали мне, что скоро я уже доберусь до края этого Сектора Куба. Если погоня и была, то давным-давно отстала и потеряла мой след. Сочленения рук и ног, изрядно поработавшие, с облегчением замедлили своё движение.
Я уже был почти уверен в том, что достиг безопасного места, когда вдруг заметил странную деталь – ни одного Техно не было видно вокруг, причем уже давно. Встав между одной из башен Грани и огромным зданием, которое было логовом…
- Это он, Зед, бросай!
Будто из ниоткуда появилась целая процессия Техно в серых накидках – Исполнители.
- Бросай!
И один из них действительно набросил на меня сеть, которая, словно живая, сама опутала мне руки и ноги. Потеряв равновесие, я растянулся на тускло блестящем чёрном металле.
«Тоже мне, поймали вора!» - произошедшее меня почему-то невероятно рассмешило. Совершенно неуместно я засмеялся, по-человечески.
- Что Это такое, Кай?
- Пока не знаю. Но нам нужно достать Это из Вурвирша. Зед! Дох! Тащите его в лабораторию!
- А! Ха! Ха! – я уже не мог сдерживаться, и жутко, механически, хохотал в голос, уродливым ртом без губ пытаясь улыбаться.
- Успокойте его!
Но я был уже не в пленённом хозяине Угла, а в одном из Исполнителей, продолжая неистово смеяться. Когда все обратили на меня внимание, вселился в следующего Техно. И еще через мгновение. Я перепрыгивал с одного на другого, будто с одной болотной кочки на другую.
Ужас и паника в их непривычных для эмоций глазах радовали меня, и мне не хотелось останавливаться. Когда серые накидки кончились, я перешёл на носителей зеленых – благо Грань была прямо здесь, и теперь уже стражи один за другим принимались дико дёргаться, издавая непривычные этому миру звуки.
Если бы Техно знали, что такое уши, этот день они бы назвали «День, когда Куб встал на уши».
Растревожив так негостеприимно принявший меня муравейник, я вселился в летящий в сторону Границы кусочек грубой ткани, которую сам же оторвал от накидки стража. Пора было поглядеть, что творится на вражеском берегу.
5.
Когда я преодолел около половины пути, меня посетило чувство дежа-вю, будто я бывал уже когда-то в этом месте. Впрочем, через секунду в воздушном пространстве между страшным городом Техно и Хаосом дикарей появилась та самая аномалия, из которой меня и выбросило сюда.
Она переливалась разными цветами и пульсировала, похожая на растёкшуюся чернильную кляксу. Но что-то изменилось. Когда я понял, что, то испытал жгучее желание нырнуть в аномалию, бежать, покинуть этот закрытый чужой мир.
Когда я впервые попал сюда, размер «кляксы» был сопоставим с воротами, теперь – никак не больше двери. Если так пойдёт дальше, то выход (или вход) в кротовую нору будет размерами не больше мышиного глаза, а то и вовсе исчезнет.
Сжав всю свою волю в кулак, я отвернулся от искушения. Нет, ещё не время. Загадка Куба заразила меня, и пока она остаётся неразгаданной, я не могу себе позволить сдаться. Так мало удивительного осталось на просторах Вселенной, а здесь – необычным и чем-то звеняще важным пропитан сам воздух. Разве удивляться не значит жить?
Я продолжаю неспешный полёт обрывка ткани в сторону обратной стороны этого страдающего дуализмом мира.
Хаос приближался, и чем ближе, тем ярче был заметен контраст между цельнометаллическим, таинственным и страшным Кубом и понятным, живым и ароматным лесом. Ветер здесь усилился, и понёс меня прямо над макушками зеленых исполинов, словно проводя экскурсию по самым живописным местам. Но рассмотреть отсюда, что творится на земле, было невозможно – деревья росли слишком тесно друг к другу. Над кронами барахталось марево. Видимо, здесь была сильная жара и испарения.
Наконец меня зацепило за особо выпирающий сук, и путешествие остановилось. Но лишь для того, чтобы продолжиться в направлении вертикально вниз – уже глазами какой-то чешуйчатокрылой птицы. Замечательный обзор в триста шестьдесят градусов вокруг, а также вверх и вниз был для моего восприятия несколько чересчур. Бросив пустую затею освоиться с новыми ощущениями, я просто стал разбирать по очереди картины, предстающие перед моими органами зрения.
Это был живой, привычный, но какой-то лакированный ствол дерева; от него ответвлялось огромное количество лиан и гибких веток.
Условно разделив лес на верхний, средний и нижний ярусы, я отметил для себя, что сверху была самая обычная зелёная листва, нежащаяся в приятной для себя тени. Ниже было царство лиан, которые опутывали почти всё свободное от стволов пространство, подобно паутине. То ли из-за каких-то местных физических законов, то ли из-за взаимодействия с верхним, «лиственным» слоем, но здесь жарко застывшую атмосферу пронизывал волшебный изумрудный свет. Такие невероятные сочетания красок я бы не встретил и на морском дне.
На этом, среднем, ярусе уже вовсю кипела жизнь. Очевидно, зеленая верхушка этого айсберга была лишь прикрытием от постороннего взгляда настоящего мира дикарей, буйного и неудержимого. Здесь летали, ползали, перепрыгивали и карабкались тысячи, нет – миллионы живых созданий, знакомых, неизвестных, и похожих на что-то смутно знакомое.
Теперь я понимал смысл этой плотной чешуи на своих крыльях – чтобы не прокусили москиты, являющиеся самыми многочисленными представителями живых существ на среднем ярусе.
Изумрудный свет иссяк, лианы закончились. Здесь был последний ярус, хотя по значимости всё было как раз наоборот. Плавно взмахивая крыльями, я завис в воздухе, разглядывая место, которое Техно называли «логовом варваров». Мерзкое словосочетание. Сам я смаковал в уме так и напрашивающееся «рай».
Там были цветы. Огромные, непохожие ни на один из виденных мной ранее, но всё же цветы. Нежные, но крепкие стебли толщиной в руку тянулись вверх, достигая высотой до трёх метров. Никаких листьев или отростков не было. Зато на верхушке ближайшего ко мне цветка виновато свисал ярко фиолетовый бутон. Мои чувствительные рецепторы не выдержали божественного аромата, и я чихнул.
Бутоны были самых разнообразных оттенков - розовые, перламутровые, апельсиново оранжевые. Но всё это буйство красок смягчал какой-то особенный, тёплый и мягкий свет, царивший на нижнем ярусе.
Но самое удивительное было в этом месте - вода. То есть даже не само её наличие, а то, как она здесь себя вела.
Над каждым цветком, над каждым бутоном прямо в воздухе висело... Озеро. Это было так необычно - видеть то, как вода безо всякой посторонней помощи висит, ждёт, и - раз! Сама принимает решение немного напитать влагой, полить находящееся под ней гигантское растение и жирный чернозём под ним.
Казалось, я мог вечно наблюдать за этими чудесами, но пыльца вновь попала в мой чувствительный нос, и я чихнул. И ещё раз.
Моя птица была здесь явно не в своей тарелке. Подумав секунду, отпускаю её, а сам я уже внутри бутона.
Мне тяжело. Очень тяжело! Странное ощущение, будто меня сейчас вырвет...
Ко мне летит, быстро перебирая крыльями варвар, такой же, какого я видел на Кубе в виде неумелой скульптуры. Желто-чёрные полосы на мохнатом теле, уродливые лапки, жало на хвосте и грозные жвала. Вылитый шершень.
Он подлетает ко мне, готовому прорваться бутону, и я испытываю облегчение. Невероятное чувство, будто меня душил питон, а теперь я дышу полной грудью в ботаническом саду. Мне хочется кричать, и я кричу, и трёхголосое эхо вторит мне.
Бутон, разваленный на две половинки, стремительно поглощается голодной землёй. Удивлённо смотрю на варвара фасеточными глазами, порхая в воздухе рядом с ним. Он раскрывает жвала, и выдавливает:
- Меня зовут Антоний. Я буду вести тебя, Итон.
Не говоря больше ни слова, он летит, медленно, давая понять, что мне нужно следовать за ним. Это были первые взмахи Итона, но мышцы довольно быстро привыкали к размеренным движениям.
Зрение было неудобным только на первый взгляд. Очень быстро я приловчился, некоторыми сегментами глаз настроившись на Антония и на то, чтобы не врезаться в цветы и других дикарей, а другими рассматривал окружающий меня новый мир. Тут и там шершни подлетали к бирюзовым, красным и оранжевым бутонам, и через секунду из них вылуплялись детеныши, в два раза меньше взрослых особей. Но вновь обретенный инстинкт подсказывал, что уже через пару дней они достигнут нужных размеров.
Мы летели уже довольно долго. Казалось, цветы были нескончаемы. Страшно было подумать, какой получится рой шершней, когда все они вылупятся и объединятся.
Иногда попадались пустые пространства, вроде полян. Лишь сверху исполины-деревья всё также закрывали собой мир варваров от чёрного Куба. Теперь лишь я заметил то, что не давало мне покоя. На нижнем ярусе Леса не было стволов деревьев, их корней. Всё это зависло в воздухе, слегка покачиваясь, немного выше – там, где кончался средний уровень.
Итон уже порядком утомился, когда, наконец, его проводник остановился на одной из полян. На ней уже находились несколько десятков пар взрослый-детеныш.
- Не бойся. Сейчас я буду обучать тебя биться, Итон. Возьми это.
Антоний также взял в каждую из своих восьми лап по прямой палке.
- А против кого мне придётся биться?
Дикарь не ответил. Лениво подлетев, он медленно замахнулся, обозначая удар. Итон инстинктивно блокировал.
- Мы воюем против страшных тварей, у которых нет души.
Уже более проворно Антоний подлетел с другого бока и ударил. Блок, и разрыв дистанции.
- А почему мы с ними воюем, Антоний?
Итон с трудом сумел отразить удар одновременно четырёх конечностей, но ещё четыре достали его. Однако боли не было, тело гигантского шершня было слишком мощным для обыкновенных палок.
- Такова наша природа, Итон, со временем ты поймёшь.
Теперь Антоний с поразительной скоростью налетал на своего подопечного, сверху, справа, слева и сзади, одновременно работая всеми восьми лапами и опасно щёлкая жвалами. Итон не успевал за ним, всё, что он мог – это закрываться, но всё равно он пропускал очень много ударов. Прекратив избиение, шершень уставился прямо в глаза своего ученика, и прорычал:
- Осталось всего два дня, я должен тебя многому научить. Но самое основное уже вложено в тебя, и проснётся тогда, когда будет нужно.
- Антоний, а где они, те твари, которых нам надо убить?
- Убить? Главное не это. Главное, это освободить Куб. Эти Техно, они всего лишь надсмотрщики. Они держат Куб в осаде, там, выше неба, – варвар указал вверх одной из своих мохнатых лап.
- Ты знаешь, как можно попасть в Куб? – я почуял наконец вкус полезной информации, и думал теперь лишь о том, как бы её не упустить.
- Ты задаешь странные вопросы, Итон, это меня пугает.
«Проклятье, кажется, поторопился!»
- Ты должен почувствовать всё сам. Зачем, как, и что нужно для этого делать. Сон подскажет тебе.
Антоний подбросил в своих лапах оружие, давая понять, что отдых окончен.
Сколько они дрались так, невозможно было понять – время здесь шло по-особенному. Свет не мерк, всё так же ласково лучась из каждой микрочастицы этого мира.
Десятки детёнышей шершней так же, как Итон, бились со своими взрослыми наставниками. Некоторые из них уже познакомились друг с другом во время коротких передышек. Итону запомнились Измий и Оливан, которые постоянно крутились где-то рядом. Они уже знали, что очень скоро возьмут в лапы уже не палки, а остро отточенные пластины из хитина двуглавых ящериц, что обитали выше, среди деревьев. Очень скоро они будут уже не в шутку, а в настоящей ярости рвать своими жвалами врага на части, выпуская ядовитую слюну. Но страха не было.
- Можете поиграть.
Трое молодых шершня недолго думали над предложением. Итон подлетел к Оливану, прикоснулся к животу лапой, и полетел от него, ежесекундно оборачиваясь. Тот, поняв инстинктивно, что от него требуется, стал догонять улепётывающего от него Измия, также сразу понявшего правила игры.
Они гонялись друг за другом, испытывая радость полёта, дружескую теплоту и задор, от которого даже рычали.
Мне не хотелось останавливаться, эмоций было хоть отбавляй. Что ни говори, а в раю всегда найдётся занятие по душе. Но силы всё же не безграничны, и через какое-то время шершни выдохлись.
Антоний поглядел на ближайший к поляне цветок. Его ещё не раскрывшийся бутон поднимался вверх, будто притягиваемый силой, обратной силе притяжения.
- Наступает ночь.
Действительно, остальные варвары тоже закончили свои тренировки и игры, и все стали разлетаться в разные стороны. Антоний повлёк ученика за собой.
Долго лететь не пришлось. Старшему шершню понравился неглубокий овраг, свободный от цветов. Здесь была лишь мягкая, уютная травка, на которой они и улеглись.
Последней мыслью Итона, прежде чем он заснул, было: «Как жаль, что нельзя обходиться без сна, я бы столько всего полезного мог делать вместо него».
Я сдержал ехидный смешок. Всё равно голосовые связки шершня не предназначены для смеха.
Страна варваров мне понравилась больше, чем город-Куб. Да и не чувствовались уже такими страшными агрессорами местные дикари. Просто у них были свои, к сожалению, не доступные моему нездешнему разуму, инстинкты. Кроме того, здесь было божественно красиво. Чернозём, деревья, цветы.
Но гипса здесь нет, и быть не может. И скульпторов тоже. Тогда кто поставил посреди Куба гипсовую статую шершня?
Вскоре меня тоже сморило, хотя я думал раньше, что это невозможно в моих путешествиях. Видимо, ошибался. На Кубе такого в помине не было, а ведь я провел там несколько дней. А тут - вот так, сразу...
Я видел сон, правдоподобный до странности. Мне снился Куб.
***
- Зед, Хван, расходимся "зубцами", но не теряем друг друга из виду.
Старший Исполнитель остался с Грифом, чтобы в случае чего, быть готовым к решительным действиям. Сейчас они прочёсывали территорию возле корпуса Перерождения, но никаких признаков Сущности не было. Что бы это ни было, оно затаилось.
То, что случилось с Вурвиршем и ещё пятью десятками других Техно, потрясало. Слух о том событии быстрее скорости космического света разнесся по Кубу. Такого не было даже в хрониках старого библиотекаря.
Страх был неведом Техно. Однако напряжение в воздухе стояло настолько плотное, что в него можно было бы поставить молот. Никто не хотел оказаться машиной в руках безумца со сломанным пультом управления.
В тот же день был устроен Совет. Главы Углов дали наказ - быть начеку, следить за необычным поведением ближайших Техно, и в случае обнаружения Сущности немедленно обращаться к Исполнителям.
Кай был взбешен. Мало того, что его репутация запятнана первой неудачной встречей с Сущностью, так еще и теперь к нему приставили Грифа. Этого мерзкого старикашку, которому самое место на свалке времен! А все потому, что тот каким-то неведомым способом мог влиять на тварь. Квотердан говорил, что она боится библиотекаря, но в это слабо верилось. Скорее всего, хозяева Углов просто в растерянности решили сделать хоть что-то, неважно что.
Как можно поймать Сущность, которая может вселиться во что угодно, и ничто ей не преграда?
У Зеда были кое-какие идеи на этот счёт, но он решил в этот раз не торопиться. Если он опять ошибется, Кай ему этого не простит. Наука - опасная вещь, и нужно все ещё тщательней обдумать и перепроверить. Лишь бы наставник не узнал.
День подходил к концу, туман уже собирался где-то в вышине, для того чтобы саваном опуститься на Куб.
Исполнители исследовали свой сектор вдоль и поперек, но поиски ни к чему не привели. Ничего необычного. Пора было возвращаться в здание Совета, доложить о результатах восьмерке влиятельных Техно.
Зал был заполнен под завязку, многих сняли с оборонительных сооружений Граней, по совету Грифа. Старший Исполнитель, не останавливаясь, шел к центру, чтобы лично заявить о бесполезности поисков. Он успел пересечь половину зала, как вдруг увидал, что из другого входа в сторону хозяев Углов поехала нелепая платформа на круглых колесах. На ней было установлено чучело варвара, уродливая карикатура на уродливую тварь. Кай не успел и возмутиться, как невидимая могучая длань отбросила его назад, впечатав в стену…
Гул.
Он медленно вставал, опираясь на одну руку - второй не было.
Здание Совета потонуло в едком желтом дыму, сквозь который было видно прорывающееся кое-где пламя.
Множество чудо-колонн попадало, остальные были согнуты, либо свёрнуты в спираль. Пол густо устилал ковёр из искореженных останков сотен Техно. Были и раненые, горящие и с оторванными конечностями. Они пытались встать, а если удавалось, оставались стоять на том же месте, не зная, что делать. Никто не кричал и не стонал – Техно неведома боль. В зале Совета зловеще молчала тишина, лишь жалобно, тонко пищал огонь, который умирал, не в силах зацепиться за мёртвый чёрный металл Куба.
Кай встал, наконец, и совершенно неуклюже, едва перебирая ногами, побрёл по этому ужасающему ковру. Когда он перешагивал через какого-то Техно с обезображенным лицом, едва слышно прозвучали ещё два взрыва. Старший Исполнитель, однако, списал этот звук на сбой своего поврежденного мозга.
"Здание Совета разрушено. Совета больше нет". Два этих страшных факта почти осязаемо пульсировали, вонзаясь в головы тех, кто выжил в этом хаосе.
Кай бродил посреди поваленных колонн и изувеченных тел, пытаясь найти хозяев Углов. Те были далеко от эпицентра взрыва, и была надежда, что они уцелели. Так оно и оказалось.
Привалившись к одной из колонн, сидел Квотердан, а рядом с ним стоял, отстраненно рассматривая пепелище, Валиан. Увидав Старшего Исполнителя, первый тоже встал. Заговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Гриф ошибся. Нам не стоило его слушать, в этот раз. Нужно было больше стражей на Гранях, тогда бы варвары ни за что не пробились на Куб.
- Ты думаешь, что эти твари способны придумать взрывчатое вещество? Сомнительно, Квотердан.
Кай, видя непоколебимое спокойствие в двоих влиятельных Техно, решил пока просто помолчать, пока ему не дадут слово. В эпицентре сложившегося происшествия деловой разговор выглядел несколько диковато. Но эмоции непростительны.
- Когда-то нам не верилось, что они научатся разговаривать, теперь это факт, Валиан.
- Нет, это другое… Я знаю, где сейчас Сущность, - он обращался к Каю. - Ваша помощь в поисках этой твари больше не требуется. Пока. Почините свою руку, и направьте основную деятельность Исполнителей на устранение паники и беспорядков. Найдите возможных виновников, допустивших варваров на Куб.
- Слушаюсь.
- Валиан, ты думаешь, что Сущность научила их?
- Больше некому, Квотердан. У нас нет выбора. Нас осталось всего двое, ситуация шаткая, как никогда раньше. Чтобы Сущность не сотворила еще что-нибудь, придется сделать то, что мы никогда не делали. Собрать столько Техно, сколько сможем, и уничтожить тех тварей в их логове. Очистить от них леса, раз и навсегда.
- Да, тогда и ситуация с Сущностью станет проще. Поручим Грифу заняться нейрооповещением.
- Выступим завтра, а сейчас подготовим лёты.
Валиан и Квотердан, двое из восьмерки, оставшиеся в живых, молча шагали по дымящимся трупам. Здание Совета они восстановят потом. Сейчас главное - нанести ответный удар.
В прозе можно больше сказать
Похожие темы на: Аракс - Разум когда-нибудь победит. 2 часть (ПРОЗА)