http://www.myspace.com/doormouse (Самый известный Breakcore)
DAN DOORMOUSE - ЭЛЕКТРОННЫЙ БЕН ЛАДЕН
Сегодня речь пойдет о ярком представителе электрического террора из Соединенных Штатов. Знакомьтесь - Дэн Doormouse. Музыка его представляет собой разнородную смесь из шумовых секвенций, ломанных ритм-секций в стиле брейккор, и прямого бескомпромиссного аптемпо. Объединяет результаты его творчества одно, - это абсолютно некоммерческая музыка, создаваемая по доброй воле автора. Просто человек делает то, что ему нравится, как и большинство из нас. Этот музыкант и ди-джей имеет талант к коллоквиализму: урбанизированные настроения и влияние улицы рождают метафоры, поддерживаемые страстной энергией. Эта самая энергия, которую Дэн вкладывает в музыку, влечёт к нему слушательскую аудиторию.
Интервью взял Стивен Джэй Клинг, хардкор-корреспондент.
Облачное, холодное и унылое утро Детройта. Шесть часов. Парти только что закончилась, и мне удалось выловить и развести на базар одного ди-джея. После выступления на первой хардкор-парти, Детройт видел его на этой сцене в течение почти четырёх лет. Этот человек - сухая и, вместе с тем, ужасающая личность. Но, не смотря на этот его террористический облик, разговор между нами состоялся. Поудобнее устроившись на мягком диванчике с чашкой крепкого кофе, Дэн приготовился отвечать на вопросы.
S. - Итак, откуда ты родом?
D. - Милуоки, штат Висконсин. Мда, ты меня разбудил. Продолжай (смеётся).
S. - В основном, ты ди-джействуешь в Висконсине. В каких ещё местах тебе довелось выступать?
D. - Я играл в Виннипеге пару раз, это в Канаде. Я играл... о, чёрт!.. по крайней мере, в двадцати пяти штатах США. Я так думаю... Короче, что-то типа того.
S. - Ты, вообще, ди-джей, или даёшь живые выступления?
D. - И то, и другое. Хотя, в основном, ди-джействую. Только потому, что иногда невозможно выступить живьём в каком-то месте. Например, сегодня ночью в этом плане всё было ОК, но на некоторых вечеринках нет, скажем, правильно подключенных компьютеров, поэтому намного легче просто прийти со своей музыкой и играть её в миксе, как обычный ди-джей.
S. - Сколько длился твой сет этой ночью?
D. - По-моему, около полутора часов. И ещё я играл с DJ Anonymous'ом, который является одним из моих действительно классных друзей, и, хм, вероятно, единственным человеком в мире, с которым я могу по-настоящему хорошо сотрудничать и делать вместе музыку. Он играл вместе со мной, и кое-какая музычка, которую мы сегодня ставили, создана им. Если точнее, его треков прозвучало три штуки. Например, несколько небольших ремиксиков, которые я сделал на его вещи. А сейчас он спит. Я тут возле него крутился, а он сказал: "Приведите-ка его (то есть меня) сюда. Мы снимем с него штаны и трахнем в попу". (Последовал смех, как будто бы последняя фраза была сказана так, между прочим).
S. - Следующий вопросик...
D. - Он был полусонный и нёс какую-то хрень.
S. - Я понимаю, что ты известен, а как ты относишься к коммерческой рэйв-сцене?
D. - Джош - это ещё один чувак, который спит здесь. Он, я, и ещё четыре чела создали банду, и, ээ, нашей целью было (далее следует поток нецензурных слов). И, на наш взгляд, было бы чертовски здорово трахнуть всю сегодняшнюю рэйв-сцену. Поскольку многое, что я видел сегодня ночью, и многое, что я вижу, когда выхожу играть - всё это просто настоящая чушь. И творчески, и музыкально, и артистически - я вижу это с закрытыми глазами. Поэтому мы решили положить на всю эту фигню и на все взгляды остальных людей по поводу этой дерьмовой, замешанной на деньгах, "одноразовой" недостоверной музыки. Я думаю, кое-какое техно, что мы создаем, ещё более-менее можно считать настоящей, поддерживающей энергию музыкой. Не обязательно, конечно, прыгать под эти треки, но, ээ, я имею в виду, что должно быть немного классного бита. Просто мы делаем разные выступления: это может быть и резкая, шумовая музыка, но, у нас иногда используются, помимо компьютера, и гитарист, и басист, и ударник, и клавишник.
S. - Это можно называть индастриалом?
D. - Ну, это можно называть чем угодно. Мы на полную катушку используем компьютер, который позволяет широко экспериментировать над построением музыки. У нас много изменений, связанных со временем. Часто меняется темп. Всё изменяется, - вверх и вниз. Представь, сильный порыв ветра ударяет тебе в лицо, и внезапно срывает одежду со всех людей. Переворачиваются машины, приборы разбиваются вдребезги, тебя преследуют, пытаясь поджечь. Так вот, собственно, я подошёл к тому, что мы делаем, что мы хотим делать. Мы создаём нашу собственную стихию, и это главное...
В Милуоки я часто слышал от людей, что мы набрались всего этого от Германии, Англии, Франции. Но то, что мы делаем в музыке, привело к тому, что сейчас у нас и у самих лучшая сцена во всём мире! У отца моего приятеля Джефа есть амбар в провинции Висконсина, это около сорока пяти минут езды от города, и он позволяет нам проводить там разные мероприятия. Мы в этом месте вообще пьём компот. Это такая глушь. Никого ничего не волнует. И мы приглашаем туда всех, кто, как нам кажется, делает что-то выдающееся.
S. - И что, ты занимаешься этим всё своё время?
D. - У меня есть свой магазин, и я работаю в нём. А также, играю музыку.
S. - Получается, тот факт, что вы достаточно известные люди в хардкоре, всё же не даёт вам возможности оплачивать все ваши счета?
D. - Конечно, об этом и вовсе нету речи. Поэтому я и владею магазином, но он помогает мне не только с оплатой счетов: знаешь, имея магазин, получаешь мощное средство донести свою музыку до людей. Обычно я продаю пластинки из дома, и, как известно, они появляются дома у кого-то ещё кроме меня. Но когда ты сидишь в студии, и тебе звонят люди, а все счета уже оплачены, можно позволить им зайти на пару часиков, усесться в кружок, налить пивка и послушать пластинки. Это гораздо более приемлемо, потому что больше людей, в результате, связываются с такой музыкой. Это круто.
(На мой вопрос о Детройтской сцене, частью которой он являлся некоторое время, его ответ был...)
D. - Вот сейчас у меня челюсть отвисла. Я, конечно, люблю слышать что-то подобное, но я догадываюсь, что никогда не поверю в это - я должен увидеть своими глазами. Это настолько далеко от меня, что я даже ни хрена не знаю.
(То, что он хотел сказать, невозможно выразить литературно. Ища подходящие слова, он попросил у меня поддержки. Дело в том, что вниз по улице проходила коммерческая хаус парти. MC Hammer и The Chipmunks. Ему обидно видеть такое в этом городе во время хардкор-вечеринки, свидетелем которой я был этой ночью.)
D. - Вот дерьмо. Ууух. Короче, я не могу придумать приличных слов, чтобы что-то сказать по этому поводу. Музыка, которая звучала на главном танцполе, мне неизвестна, чувак. (Он замолчал.)
D. - Это похоже нааа... (Снова пауза.)
D. - Думаю, это что-то типа... (Он умолк опять и начал ворочаться, плеваться, стремясь как-то выразить целый каскад чувств, которые проявляются во всём его диалоге и в той музыке, которую он делает.)
D. - Эрик Долфи станет снова делать то, что он делал лет 15 назад? Как музыкант, я имею ввиду? Ты об этом знаешь? Да в жопу твое "нет"! Он собирается продолжать идти, двигаться вперед... все эти другие направления, постоянная попытка быть впереди остальных. И, вроде бы, такая музыка может получиться экспериментальной, но нет! Они всегда стараются сделать её доступной для понимания. Чтоб люди воспринимали это так же, как и всю эту чушь на всяких там поп-радиостанциях...
Итак, многочисленные эксперименты над жёсткой, агрессивной и непонятной для многих музыкой породили на этот свет настоящего монстра. Его слова в данном интервью - прямое тому подтверждение.
Интервью подготовил Steven J Kling
Источник оригинального текста:
http://hardcore-concept.com/ 
idoras:
