Страницы твоего дневника, хранили хронику жизни,
Хранили тайные поступки и тайные мысли,
Что держал внутри себя, скрывая даже от самых близких,
Дневник был отдушиной, что скрывал твой ночной плач и бессилия писки.
Каким бы низким не казалось тебе увлечение белым снегом,
Теперь ты его преданный раб, и каким бы не был твой характер смелым,
Попытки вырваться из этих уз не помогут попрощаться с этим пленом.
Пленум уже регулярно проводят в голове неизвестные голоса,
Был нормальным ещё месяц назад, а теперь вечно полные кровью глаза.
Тем временем те, кто тобой управляет сейчас решили принести тебя на плаху,
Махом предался страху, уже слишком поздно покаяния просить у монаха.
Время идёт так нудно, делая ненавистной жизнь скудную,
Но сейчас тебе надо дорожить каждой секундою,
Их у тебя так не много осталось, совсем малость,
Всё больше слабость, теперь претит весь лишний пафос,
Который кажется сейчас на шагу каждом,
Как они могут так расплёскивать воду, когда ты тут погибаешь от жажды?
Бесит, что все вокруг веселятся, когда ты тут сидишь, забившись в угол.
Не поможет Google и остальной интернет, жизнь безвозвратно идёт на убыль.
Никто не даст совет... И вот уже в реанимации... Где-то там белый свет.
Ты понимаешь: те страницы, что написал были последними в дневнике,
Надейся, что поймут теперь, ведь при жизни был не понят никем.
В прямую линию плавно переходит зигзаг на экране,
Самым первым уколом в вену ты был уже смертельно ранен...