Что было проще, чем написать диссертацию? Одну. Потом ещё одну. Потом ещё. Ещё. Ещё… стать кандидатом, доцентом, профессором, доктором наук… академиком! А потом? А потом стать антигероем нации, человечества, заклейменным позором и поставленным на одну полку с Фаустом.

Уж куда сложнее повернуть всё вспять и вернуть к нормальной жизни тех несчастных, подключенных по моей вине ко всевозможным приборам, призванным поддерживать в них жизнь, уже мало чем отличающуюся от кактуса, стоящего перед монитором и молчаливо читающего сумбур моих мыслей, которые я сейчас пишу в свой блог.

Монотонный железный скрип детской качели манил Максима. Он шел к нему, срываясь на короткие перебежки, уже минут тридцать, но даже намека на наличие детской площадки не было. Скрипучий звук несмазанного железа то приближался, то отдалялся. Максим не ел уже три дня, во рту пересохло, и жажда, утоленная пять часов назад прямо из дорожной колдобины, давала о себе знать.

Дорога, покрытая мелким, щебнем уходила из-под ног каждый раз, когда парень, рискуя жизнью, решал сделать новый рывок и пробежаться до ближайшего кустарника. Старик в обесточенном вестибюле станции «ВДНХ» сказал, что эти существа реагируют на движение и вибрацию земли. Топот бегущего человека – лучшая приманка для зверей, которых он ещё не видел… и слава богу!

Первые испытания проходили прекрасно. Препарат действовал, а мы начинали думать о патенте и делить миллионы, ещё незаработанных евро. Представляете, что это такое – таблетка, превращающая пять минут сна в час, час – в шесть часов, в ночь в зимнюю спячку. Этот прорыв в изучении сегментов мозга, отвечающих за сон, позволяет нам повысить эффективность менеджеров, водителей, постовых, солдат…

Холодный ветер и запах гнили обдал Максима из арки пустующего дома. Где-то там, в темноте двора, стоял обгоревший остов пятерки с уцелевшими шашечками на крыше. Водитель не дотянул до таксопарка всего каких-то двадцать метров. Парень на секунду замер, прислушиваясь к приближающимся цокающим звукам. Из арки, медленно переступая длинными лапками останки Жигулей, на него двигался огромный паук. Гигантское насекомое испепеляющим взглядом четырех пар черных глаз вонзилось в его грудь, где в данный момент бешено колотилось сердце.

Мы набрали дюжину добровольцев, готовых испытать на себе действие нашего препарата. «100 долларов за пять минут сна» - именно так мы писали на агитационных листовках. 100 долларов за пять минут сна, которые длятся у них шестые сутки…

Максим забыл всё на свете. Скрип качели, запрет старика, жажду и животный голод. Существовали только он, паук, щебень, уходящий из-под ног, и фобия - страшная боязнь членистоногих. Биение сердца отдавалось в висках. Адреналин, увеличивая свою концентрацию в крови парня, словно закись азота давал ему силу новых рывков. Паук прыжками настигал его, вонзаясь клыками в землю, где ещё мгновение назад была нога Максима. Парень пытался сбить насекомое со следа, меняя направление бега, прячась за деревьями и фонарными столбами, но каждый маневр лишь давал ему ещё три секунды жизни. Он не понимал – для того, чтобы оторваться от паука, ему нужно остановить своё сердце.

Beta-частоты полушарий мозга, отвечающие за сознание пациентов, проявляют нулевую активность. Зато alpha-частоты, соответствующие фазе поверхностного, неглубокого, сна, зашкаливают. Это позволяет нам предположить, что пациенты, не находятся в состоянии комы, а пребывают в состоянии беспробудного сна, которому медицина ещё не дала определение. Не исключено, что они даже наблюдают сновидения...

Укрытие нашлось именно тогда, когда Максим начал выбиваться из сил, узкий проход между домами был слишком тесен для преследователя, и парень услышал удар грузного тела о стену дома, сопровождающийся хрустом ломающихся лап. В эту же секунду что-то липкое плюхнулось рядом с ним. Паук на звук плевал паутиной. Максим как ошпаренный выбежал на открытое пространство и увидел пустые качели, методично раскачивающиеся из стороны в сторону. Он снова услышал этот скрип, магнитом притягивающий к себе. Парень подошел и, осмотревшись, сел. Качели остановились.

Из всех окон окружающих его зданий на него смотрели красные огоньки глаз. Повсеместно раздался скрежет выдавливаемых стеклопакетов, со звоном бьющихся об асфальт. По наружным стенам домов в его сторону поползли силуэты искореженных человеческих тел.
Максим замер, качели не двигались. Но существа всё равно ползли в его направлении на звук выпрыгивающего из груди сердца. Парень закрыл глаза. Все его жизненные силы сконцентрировались в одном желании. В желании замедлить, остановить «мотор».

Раздался скрип. Фигуры остановились и вскоре расползлись по своим местам, молчаливо прислушиваясь к методичному покачиванию качели над бездыханным телом парня.

Первые пациенты начинают проявлять нестабильность состояния. Только что санитары вызвали меня откачать одного из добровольцев. У него остановилось сердце. После перезапуска его током, Кондратьев Максим Кириллович 1982 г.р. погрузился в привычное состояние сна... Каламбур… я – человек, усыпивший дюжину парней и девчонок, сам не спал уже трое суток. Возможно оно и к лучшему, ведь говорят, что только сны рождают монстров.