Меня зовут кефир. Первый день в молочном городе прошел для меня как нельзя лучше. Это был смелый широкий шаг навстречу светлому будущему в этом городе порошков и тетрапакетов, шелестящих оберток и доильных аппаратов, священной Богини вечной жизни и ее Святой церкви Вымени, всех ее мелких и крупных жителей, всех, кто шел к молочному счастью от начала до конца, который для кого-то наступал довольно быстро, если фэйсинги и мерчендайзеры работали на ура, для кого-то - не очень, если папой-гигантом становился какой-нибудь черноокий говорящий на странном поющем языке персонаж сверху до низу увешанный желтым металлом,за который все гиганты были готовы перегрызть друг друга и не оставить ничего живого вокруг. Обучение в Святой Церкви Вымени кончилось довольно быстро и ,как только мне выдали священную робу молочного города, я был отправлен в бездну жизненных путей, среди которых мне просто необходимо было найти себя и тех, кому я бы был нужен. Вот он - первый свободный миг. Первый миг, когда я действительно был счастлив.
А жизнь здесь кипела, оказывается, как никогда и все, чему учили меня всякие там никому не нужные мелкие сошки, оказалось абсолютно бесполезным, потому как город принял меня совсем не радушно, а скорей наоборот – все его существо морщилось при виде меня – обычного молочного продукта в дешевом тетрапакете с мечтами поскорей усесться на лицевую полку дорогих сетевых маркетов, чтобы какой-нибудь думающий о своем здоровье папа-гигант приютил меня в своем доме в прохладном шкафу, где бы я познакомился с приезжими других национальностей и стал бы героем для всех, потому как только я мог спасти гиганта по утрам после приема вечером им спиртным напитков, потому как только я мог стать хорошим другом его детям , потому как только я полезен для всех и для каждого, потому как только я, я и еще раз я. Но сейчас все эти «я» крутятся передо мной в сумасшедшем калейдоскопе, когда я понимаю, что попал абсолютно не в тот мир, не в тот город и уж точно совсем не на ту полку. Куда мне? На что я только надеялся? Все эти сияющие в ярких упаковках чудо-творожки, йогурты и пудисы надменно смеялись надо мной,поблескивая на первых полках маркетов подобно сверкающим задницам самок гигантов, щеголяющим с умным видом мимо роскошных упаковок взбитых сливок – жирных и уродливых, нужных только для того, чтоб измазать какой-нибудь дерьмовый искусственный бисквит или жирные накачанные какой-то гадостью губы – мда, точно губы или вымя этих самок гигантов, хотя у них оно гораздо меньше вымени Богини, но тем не менее и у них оно есть – гадкое подчас перемазанное чуть ли не тонной этих сливок и кремов, вредных и мерзких, настолько своим похотливым видом пугавших меня, что порой я невольно отворачивался в сторону – к другим полкам, на которых весело сияли ряды из чудо-молока, настоящего молока в котором нет ни грамма ,как нет и ничего привлекательного, скорей нечто ужасное крылось в нем под тонами макияжа из ароматизаторов да усилителей вкуса, на которые почему-то клюют, почему-то берут с такой охотой будто там есть что-то прекрасное и действительно полезное в то время как я, необходимый казалось бы, жизненный продукт даже не в состоянии скиснуть от грусти, потому как давно уже скис, давно запихнули меня грязными руками на одну из последних пыльных полок, заставили тремя рядами разукрашенных и удобренных молочных напитков, снежков и йогуртов - всех этих гламурных пидорасов с фальшиво-броскими именами по типу «чудо» и «нестле», бросающихся в глаза намного чаще обычного деревенского кефира в невзрачной упаковке, который день ото дня становился только хуже, пузырился от злости, бледнел и понемногу начинало казаться, что час смерти был уже недалеко – совсем близко,потому как и срок мне отведен небольшой,грубо пропечатанный на уже потертой неуклюжей уродливой робе дико ненавидимой мной, в которой,казалось, скоро меня небрежно погрузят в страшный огромный вездеход с другими неудачниками,спрессуют и отвезут в зловонное кишащее самыми последними отбросами место подобно тому как везут гигантов-неудачников в старые решетчатые крепости за их проступки…но Я! Ведь я не в чем не виноват! «Ерунда! – скажете вы. – Все так говорят Каждый гигант из крепости скажет нечто подобное». Но ведь Я не такой, ведь Я тоже хотел счастья, тоже хотел помогать и быть полезным. Разве Я виной кошерно-гламурной пропаганде, придуманной папами -гигантами, разве Я выдумал эти фашистские лозунги на глянцевых модных коллажах с призывами презирать бедность и быть выше всего этого даже в долги , разве Я виной тому,что гиганты бегут за этим глянцем,бегут за блеском,бегут за всей этой сверкающей мерзостью,настолько пустой внутри,что и само слово «внутри» как-то не совсем уместно?! Разве Я виной тому,что все они при этом несчастливы и никто в отдельности из них уже не является настоящим? Разве Я виноват в том,что они и есть этот глянец и реклама, новые телефоны и модные автомобили ,предложение и спрос, беспроцентный кредит с мыслями о завтрашнем дне и удобный бизнес-ланч из пластмассы? Разве Я?…
Нет! Далеко не Я! Далекооо НЕТ! Я – всего лишь кефир,довольно старый и утративший полезные свойства,такой настоявшийся и озлобленный на весь мир,пропитанный духом этого пыльного фальшиво - молочного городка,в котором только обертки и стекляшки становятся первыми,подобно тому как сияющая блядь-гигант первой садится за руль дорогого авто - правда, с сиденьем в виде хуя. Я - циничный и проверенный временем гражданин этого города, только что все-таки купленный богатеньким алкоголиком-гигантом прямо с утра,закаленный всем этим продажным дерьмом настолько, что решено - злоба выльется в стакан вместе со мной,вместе со всеми моими душевными терзаниями,вместе с этой никчемной старостью,которая вывернет наизнанку пропитанный алкоголем организм папы-гиганта и заставит его просидеть на пьедестале фекалий ни один часок,заставит мучиться , заставит задуматься и понять суть,понять самую глубину, самую глубину глубин через боль и страдания. Я слышал,что это зовется «аскетизмом» - теперь он будет у ВСЕХ в крови