Хлопками крышек гроба, скрежетом надгробных плит,
А был убит, я был забыт в веренице быта,
Всё, что смог я выдал этой жизни без остатка,
Всё, что увидел - написал на четырех листах.

Я видел страх, и не спроста, я на удачу ствил ставки,
Стаф мой став синонимом классики, показался жалким,
Тем, кто без потерь летели в темень, тем не менее,
Я продолжал искать свет, опережая наше врямя.

Авангард истерики перед теликом уже давно потерян,
Голоса путых голов растворились в шумах стерео,
Стероиды в крови затерали след морфина,
Глаза утсали видеть - они теперь витрины.

Вытри нос, вросли мы в наши топки кремотория,
В теплый пепел близких крепкие пустили корни,
Кормим мысли заживо растерзанной депрессией,
Мне весело, мне есть резон писать тупые тексты,
И вышивать на старом свитре стастику крестиком.