Причастность целостности, дикая выхолощенность
Притязаний на мгновения ничтожной памяти…
Сегодня из окна наружу, в грязь выброшена
Реальность ядовитой взвеси святых писаний
Устав религий – одиночество теплокровных
Синтетика непорочности, в бумажных венах скомканных
В потертом пространстве безудержного покоя
Пробирки с трупным ядом – глотаются совсем легко
Кидая замкнутость поверх паутин распятий
Смыкая у клапанов клеммы сырого пластида
Протыкая паяльником пустоту мешком пластиковых,
Проползая в трещины атрофируемой в черепе идиллии

Молитва ржавому покою седых зрачков
Складирует купюры немоты в толстую пачку
Коробочный дефект, души ставшей наволочкой
Выплевывает на поверхность, вместе с выдернутой чекой

Катируемость штаммов выживания веры
В условиях дефицита питательной среды,
Как Буриданов осел, лишенный стогов сена,
Как Маятник в вакууме,
лишенный инерционной силы…
Батарейки стадного рефлекса желаний
Сбиты, сжеваны, вопреки монотонной графике судеб
Собранные по кускам, сердца – студии, в жеманной груде
В искрах поперечного тления рассудка трупов
Деменция условности в жевательной мускулатуре
Укромное оперение птиц, насквозь прокуренных
Стигматы репродукции кастрированных амбиций
Произрастая плодами, многолетней виселицы
Прогресс симфонии на склеванных жгутах сухожилий
закомплексованность жуткая, рвотно-кирпичной пыли...