Похороны деда Ивана

по чьей-то паршивой шутке,
по какой-то случайности жуткой -

похороны выпали на первое сентября.
и по утрам еще жадно светало,
и по улицам шагало много веселых ребят
в красивых формах, с живыми цветами.

светлы были и ясны их лица,
и небо было пронзительно-голубое,
в точности, как было небо Аустерлица,
перед самым последним боем.

ему было восемьдесят два,
а стало - дырка от бублика.
и бабка моя стала вдова,
и среди прочей траурной публики

было парочка стиви вандеров,
и старуха в форме кочерги,
чем-то напомнившая мне бабку вангу,
а может быть, горьковскую изергиль.

покойник, наряженный в черную робу,
мне виделся лишь непривычно-окаменевшим,
а эта старая ведьма вдохновенно выла над его гробом,
ведь она видела там нечто другое, конечно.

она выла сильнее целого хора,
и, хоть может сама о том и не ведала,
она видела там собственную гибель скорую,
но не оплакивала моего деда.