Показать скрытый текст

Любой человек на качелях – маятник.
Любой в темноте с фонарём – маяк.
Застрявший в майке сколько ещё будет маяться?
Всё что солёного в твоих слезах – моря.

Отсутствие букв – это проблема пробелов.
Зачем ты, прочитав моё пустое письмо, оробела?
Пела арабеска, изгоняя из своей клетки беса
тишины.
Проблескивало счастье человека в шинели.
Ты в шали и смеёшься.
Твоему детству не мешала жалость к уродству.

Я пишу твоему сердцу.
Я помню твоё детство.
Панический страх к медузам, слов дерзость.
Ты удивишься, скажешь вот, дескать
объявился тот, кто обратился в бегство,

обратившись бесом, обратившись к богу.
Умирающий всегда, знаешь, тянется к живому.
Дерево даже.
И я пишу чернилами в адажио,
которые суть солёная вода же!

Твой отец знал нашу шуткою детскую связь.
Про стопки писем в комоде, про тот старый вяз.
Мы думали, что всё пройдёт у тебя.
Но в диалогах с ним я в красной краске на щеках вяз.

Фокстрот возрастов. И вот.
Моим уходом к катастрофам двигала боязнь катастроф.
Я пережил тревог страсть.
Я любил.
Рок.
Его власть,
сильнее всего
Прости за мой плевок в нас.

Я сижу у окна.
Смотрю как птицы сношаются в воздухе,
чтоб их дети умели летать.
Я верю только что космос – это лишь часть плоскости.
Я хочу быть с тобой.
Или тут или там.

Прости что много так меня в твоём письме.
Желаю как моряк – девять футов под килем.
Но прежде чем хамелеон пройдёт путь измен,
годящийся тебе в отцы, эту душу покинет.