Нет ни намёка подумать, что он невменяем
На голове пепел, а на сердце наледь,
В смехе – цимбалы, на дёснах цинга,
Выцыганил любви все сорта.
На всех – свысока, дела – с полпинка,
Очнуться с ножом в руке – не привыкать.
Клянётся – не знает, откуда здесь кровь.
Божится – не знает, всегда был собой.
И только собой, блин, нрав кособокий,
Тянет двухчасовую ночь носоглоткой,
Что мозг бы свело, в душе босоног,
В душе господь бог, не там, так под боком.
Ценности в залоге, ценное – за порог.
Нет причины волноваться – не из-за кого.

Были бы сны его цветные заподозрили бы,
"Гляньте в эти глаза, присяжные – кто за него?
Разве в этом сердце могут быть какие грозы ли?
Каким образом попал он в списки угрозыска?
Хотите жизнь сломать, и так стар не по возрасту.
Вы убьёте нам всё молодую поросль!" –
Кричат либералы, поросли им мало!
Мало им фанеру пробивали и кидали камни.
Под всеобщее ликованье, ловили пули головами,
Тычки шпаны «чуть нагловатой» с гранатой,
Но ладно.
Сегодняшнее общество глубоководное
Дошло до дна,
Вокруг костра с паспортами водит хороводы –
Я испугался этой мысли крамольной, но что мне.
Ведь сны чёрно-белые, значит я в норме,
А в голове ЕВРОремонт.

Я бы никогда не променял мегапиксели нуара на цвет.
Я перевидал цветных атомных грибов, выцветших калек.