Скай вдохновляешь меня на буквы.

к Бартасу

о Доме. я тогда после просмотра выплеснул практически всё, к чему смог подобрать слова, кроме самого основного, и возможно даже самого очевидного, что всё напрашивалось, но отказывалось называться прямо - это чувство метафизической ностальгии по тому, что зовётся золотым веком и эдемом, по тем мифическим временам, когда чел жил в гармонии с окружающими и окружающим. герои (ха, герои) ведут праздное существование (как будто никакого первородного проклятия и не было), выращивают цветы, ослепительно контрастирующие с помещением, ходят нагишом (впрочем редко), вот только фальшивят каждую ноту, нихуя не меняется, разве что только процесс разложения распространяет не гнилостные миазмы, а пьянящие благоухания. сладостный нигилизм. таким вот образом эта кучка злополучных человечков, молча в унисон стенает о потерянном первозданном блаженстве и как бы пытается регрессировать в свою утопию, но. пройти историю назад не получится, а в будущее уже никто не верит, оно само уже больше походит на миф, вот и зависли в каком-то полуобморочном состоянии между отчаянием и полузабытьем.
я весь фильм чувствовал витающую вокруг моих нервов эйфорию. самый пик её пришёлся на тот момент, когда главный (больше подходит слово - выпуклый) герой пизданулся с лестницы и не поднимаясь разряжался истерическим сдавленным смехом. это концентрированный пиздец. меланхолия со сдавшими нервами. я знаю, кто влюбился бы в этот фильм - Эмиль Чоран. всего лишь 2 года не дожил до него.
этот румын - самый родной мне из мира букв, он как предисловие к самоубийству, но
я всегда хохочу, когда его читаю. это прям экранизация его томлений.

вроде всё по Дому. пока.

ещё что-то хочу сказать, но никак не рожу, вокруг-да-около только получается.

по Бартасу вообще и всем остальным буквам - завтра. сейчас уже засыпаю под скрип клавиатуры