Вчера или позавчера вот запустил короче сериал "пол-литровая мышь". Думаю, надо посмотреть, наверное смешная хуйня какая-нибудь. Ну там по типу дамбленда и так далее. Первые серии меня в этом убедили, я че-то в кресле откинулся и стал смотреть дальше. А вот дальше меня ожидал первый нихуевый сюрприз - методами, достойными инсталляции как минимум авангардной группировки художников "ИНВАЛИД", то есть какафонической музыки и плывущими объектами, на меня пытались нагнать чувство ТРЕВОГИ. Я до какого-то момента противился, но потом отдался в его надрывные, но вместе с тем едва ощутимые путы. И тут почти обосрался. ТРЕВОГА разрастается в страх, который в первую очередь поглощает глаза, интерпретируя их в неприспособленность к восприятию жизни. Огрызки примитивизма высыпают в фигуры, схожие с ИХ мыслями. То есть выхлопы бытия мечтают о своей ЯМАЙКЕ, о своем ЧЕВЕНГУРЕ, о своих петушках, а не воспроизводят сторонние фантазии. И вот этот ключ ахуительно развернул культурное, но двумерное пространство мультфильма на экране в объемное, развернув хлопушкой все ПОДВОДНЫЕ ТЕЧЕНИЯ воздуха под линией повествования. Ты ощущаешь лишь малую часть того мира, ограничиваясь самым НЕВАЖНЫМ. То есть все, что происходит на экране - самое нелепое из всего возможного, потенциально произошедшего в этой вселенной, более того - самое незначительное. А щупальца НЕПОЗНАННОГО, раздуваясь временем, идущим НЕ ТАК, мягко обтекают все фактически увиденное. Ты стоишь на доске, плавающей в океане, и видишь своей целью лишь почуять океан, его передвижения, колебания и едва заметные ощущения. Но видишь только доску. Ну, собственно, известная хуйня, но только она, так сказать, в центре повествования. В таком темпе медленного обволакивания проходит, пожалуй, весь первый сезон, выдавая в конце какую-то дьявольскую пляску парадоксов. Авангардистские, почти дадаистские заключения вытекают в обратную сторону недоваренным куриным яйцом, наматываясь словами на неровную линию часов на белой стене, вечно сползающих куда-то прочь. Вот это прочь, это заэкраном и являет собой НАДРЫВ, необходимый для дальнейшего движения мысли. Своим весом события ВНЕ нагружают восприятие, наполняют его эфиром. Эти же события вырезают дверь на стене, заставляя потеснится время и пространство. Конфликт, надрыв, возникает от догматического отпора отрицания, то есть физических закономерностей, построенных на отрицании, на НЕЛЬЗЯ. Отрицание же сталкивается с "сумбурностью принятия", такой же тяжеловесной, но более честной. Твердолобая абсурдность парадоксов, по сути лишь неопровержимое доказательство реальности, против молчаливой, но волнующей, ворочающей нутро субстанции, может быть тревоги, но глубже, признающей собственную атомность, но в то же время охватывающую взглядом всю вселенную.