У меня над кроватью висит Бог.
И еще Бог-Знает-Что висит.
Он стянут в стандартный тройной набор,
Втиснут в образ от сих до сих.

У меня под кроватью живёт Пыль,
Чтобы Бог не скучал, когда меня нет.
И Пыль-Знает-Кто до меня тут был,
и Бог-Знает-Как говорил обо мне.

В рамках усваиваемости дня
Время застёгивается на час.
У Бога две новости для меня,
И Он не знает, с какой начать:

Что как ни жмурься, ни извернись,
Какой ни зашёптывай в небо текст,
Пыль - единственно верное из
Всех ему отведенных тел,

Его нетленный, доступный прах,
Рассыпанный в каждую даль и щель,
Предельно внятный итог и край,
Естественная седина вещей.

Что первый редактор завета забыл
(и следующих научил забывать)
о точке отсчёта - "Да будет Пыль".
Она не кутается в слова,

Не знает меры, не правит бал,
Не ищет широт, плоскостей, вершин
И других систем, не велит губам
Нарочно воспроизводить её в жизнь,

Её поднимать, от неё лечить.
Но ударов в спину, шагов за борт
И прочих сомнительных величин
У меня нет. Только Пыль и Бог.