Нас встречает обитель прогульщиков,
Там, где мягок приветливый вереск,
Где с плечей утомленных под кущами
Сбросим тяжесть нелепых портфелей.

Мы испачкаем школьную форму,
Здесь бессмысленны буквы и счет.
Стрекоза приземлится, не дрогнув,
Свои крылышки греть на плечо.

Об утесы разбиты скрижали,
Гнутся иглы встающего солнца
И края у планеты сшивают
Золотой полосой горизонта.

Поглощая рассветную яркость,
Серебрится таинственный пруд,
На крутом берегу китаянка
Оголяет румяную грудь.

Как лучи проникают сквозь окна,
Она в воду ныряет без брызг.
Цветы зла лепестками восторгов
Предвещают начало игры

В безрассудно-незрячие прятки,
Где никто никого не найдёт.
Только плоскость ладони разъятой
Зафиксируют ржавым гвоздём.

Здесь не знает никто о грехе,
Здесь не учат стихи наизусть,
Стрекозы раскалённый скелет
Расплавляет слова пересуд.

В языке спит язык колокольчика,
И в магните таится магнит,
Старый Будда, сидящий на корточках,
Опускает пригоршни в родник.

Его сердце в потертой праще
Бытия застывает на взмахе.
Мы рисуем в тетрадях существ,
У которых не будет названий.

Не колышутся листья геральдик
На ветвях обреченных деревьев,
Женский труп проплывает по глади.
И в беспамятстве замерло время,

Как ребенок, поставленный в угол
За разбитые с прахом кувшины,
Как ребёнок, в чью тонкую руку
Проросло воспитанье ушибов.

Стрекоза улетает с плеча, как
Испарения трупа господня,
Выжигая тебе отпечаток,
По которому сможешь ты вспомнить

О заброшенном саде прогульщиков,
Там, где яркая кровь на осоке,
Там, где боги гнилыми игрушками
Ложились под детские стопы.