Оле.

Жизнь идёт постепенно.
Теплится в креслах жизнь...
Люди поднимаются по ступеням
И по ступеням спускаются вниз.

У многоэтажных громад
Улицы впитывают отпечатки,
Залечивают рубцы. Он элегантно
Натягивает перчатку,
Как в цирке, слегка поправляет бант.
Вбирает клубы из труб
Холодная серая гладь.
И город спокоен. А мыслей не отогнать:
Эти двое, что по переулку бредут
Ведь, может быть, Герда и Кай.
Но не узнать ни звуков, ни ароматов. А дома-то...
Вместо изящных веранд и вместо
Парадных подъездов
Автостоянки да банкоматы.
Совсем незнакомый гомон,
Совсем не понятно, куда же всех так несёт.
Взгляды совсем незнакомые, совсем незнакомое
Всё.

Где тут такому прижиться.
Какие тут сказки.
Не поверят и не узнают.
Над зданием плещется новое пёстрое знамя.
И только снежинки пушистые
Всё такие же ласковые.
Звёздному небу меж крыш и проводов не спится.
Оно подмигивает, играет кометами,
Но эти - на огненных колесницах
Больше не видят этого.
Обещая держаться и быть,
Здесь не смотрят в глаза.
Обещая не бросить - бросают.
Среди волокон ветров пузатых
Оле нащупывает пассат и
Взлетает ввысь.

Все эти "ясно", "конечно", "разве"
Каждый лелеет: однажды сплетутся в фразы
И станут чем-нибудь большим, чем просто словесный размен.
Сквозь сутки,
Пробои и перестуки
Колёс, Оле пронёс в себе солнце, чтоб город с рассветом прозрел.
Но город пьяниц, вдов и проституток
Не видит солнца совсем.
Жизнь идёт постепенно.
Теплится в креслах жизнь -
Люди поднимаются по ступеням
И по ступеням спускаются вниз.

Оле вспомнит то небо, что землю дождём целовало,
Плакало, молнией щёки царапало.
Ту радость в детских глазах, тот тёплый камин.
Оле нащупывает в кармане ампулу.
Смотрит на мир.
Уходит к своим.