Город умирал в дыму рассветом ранним в темноте,
И стаи изгоняли стон прочь с окраин,
И мешали им пасть голодные крены,
И мешали сорвать жизнь и покатиться в вены.

Звёзды молчали, бетонные стены
Звуки срывали в крик и оставляли снег.
И были выжжены во снах ошибки молчанья,
И оставляли следы камни чёрными лучами.

Город засыпал в красном снегу под смерть идеалов,
Под смерть чужих душ и вещанье каналов.
Чей-то взгляд пристальный за горизонтом
Вселял пустоту закатам жёлтым.

Шприцы впивались в сознание иглами условий,
Макетами процессов, письмами историй.
И, заметив мысли голыми на пороге глаз,
Их сгоняли слёзами, словно в последний раз...

___

Двадцать пятым кадром хрип по улицам.
И сносит ветер ставни и страх силой жажды.
Когда проза глотает последние капли дыма,
Город видит тайны поперёк страниц тыла.

"Останься здесь, ты не можешь" твердили слёзы,
Уже поздно, но взгляд ледянел осознанно.
Последние секунды жизни в этой яме страха,
Я забыл вопрос и послал ответ нахуй.