Блеск черных, кожаных сапог,
В бесшумно дышащем составе
И где-то рядом пьяный Бог
Играет на своей гитаре.
А мы в безумстве сотен лиц,
Безликих проданных приматов.
Трясемся от четы убийц,
Приватно говорящих матом.
И я не знаю, где тут свет,
Не верю искренности жизни.
Когда она вскрывая склеп,
Ворует из под тела листья.
И что сказать, когда нет слов
И стоит ли вообще пытаться,
Разбить хрустальный Петергоф,
На тысячу пустых локаций.
А может просто подождать,
Забившись тихо, в черный угол
И только мысленно мычать
В пространстве мраморного куба.
А на поверхности зима,
Декабрь свой роняет в лужи
И мне, увы, давно пора.
Ведь здесь, я никому не нужен.