По истлевшему сердцу скользит не спеша,
холодная сталь тупого ножа.
Взрезая огарки, ломая покой,
Впивается в плоть ледяною стрелой.

И боль нестерпима, и боль так сладка,
слюняво лаская больные места.
Но ты вскоре привыкнешь, все вдруг поймешь;
уляжеться вскоре нервная дрожь.

Появиться лекарь, он был подле всегда.
Седы его брови, в морщинах уста.
Мягки его руки, неспешны движенья,
лишь колки глаза - души отраженья.

Он медленно счистит следы были пустой,
откинет всю чернь, вернет вновь покой.
И новое сердце забьется в груди,
готовое вспыхнуть от страсти искры.

По истлевшему сердцу скользит не спеша,
холодная сталь тупого ножа.
Взрезая огарки, ломая покой,
Впивается в плоть ледяною стрелой.

И боль нестерпима, и боль так сладка,
слюняво лаская больные места.
Но ты вскоре привыкнешь, все вдруг поймешь;
уляжеться вскоре нервная дрожь.

вот это понравилось=)))

а дальши извини,как-то особенно про этого лекаря и мягкость его рук.как то звучит некрасиво

Спасибо! Те строчки, что тебе понравились, в написал сразу, после определенных, стремных событий. А остальное дописал пару недель спустя. Поэтому, возможно, так оно и получилось.

Согласен с Айси! но вообще неплохо!