То, что обещал
Говорят, что добро всегда побеждает зло, но глядя на то, как иссиня-черная туча отвоёвывала себе всё больше пространства, а краснеющее, видимо от стыда, солнце пряталось за горизонт, впору было усомниться в этом утверждении. Странно, но об отсутствии людей говорило в первую очередь почти полное отсутствие музыки (и хотя кое-где вдали еще мелькали разноцветные огни баров, что напрямую указывало на то, что там то музыка еще есть, этим тоже можно было пренебречь, сославшись на то, что свет никак не связан со звуком, а огни с музыкой), и уже во вторую одинокий мусор, что поблескивал в лучах заходящего солнца, но и его скоро не будет, так как роботы-уборщики уже готовы выйти на пляж, дабы стереть всё то, что осталось от людей. К. курил сигару (иногда, даже совсем редко, если сконцентрироваться на лингвистике, он придавался этому средневековому наслаждению), в то время как О. нерешительно позванивал льдом в бокале, возможно никак не свыкнувшись с наступившей тишиной.
-Я, конечно, понимаю, что в таких делах поспешных решений быть не может, да и Шекспир утверждал, что сомнения есть предатели, что заставляют нас лишиться многого, но всё же почему ты решил остаться?
-Я хочу увидеть реальность, О.
-Но ведь космолёт не менее реален, чем консервированная еда и 33 года дождей за окном бункера.
-Да, но ведь всё дело в сигаре.
-Я не очень понимаю, твою метафору, К.
-Я курю сигару, но можно ли сказать, что я курю её, если я не затягиваюсь? А если из этого вывести, что я не курю, то реальна ли сигара? Вопросы риторические, да и они здесь для введения. Помнишь, когда человечество сделало первый межгалактический полёт? Помнишь, что было перед этим?
-Чёрные страницы истории…
-Они конечно чёрные – но я бы, ровно с той же долей правды, назвал их белыми, если тебя не покоробит банальное сравнение движения по кругу истории со сменой времён года?
-Если бы плохое сравнение было единственным – что может встать между людьми, я бы с удовольствием обиделся на тебя, продолжай.
-Так вот, копнём глубже – до первого полёта в космос, что будет знаменовать первый день лета в нашем сравнении, пускай всё это и происходило весной, после разрушительной войны, которую все мы, взявшие себе имя «человечество» обещали больше никогда не повторять. И вот, весна технического прогресса за невиданно короткий срок приводит нас туда, где до этого только Бог был. Наступает лето.
-Ну а потом пришли дожди?
-Да, - К. улыбнулся, - а потом мы закурили ту самую сигару, - он стряхнул пепел, дабы предать своим словам еще больше убедительности, - и спрятали реальность так, что сами забыли, где она. Производители кинофильмов ожидали слишком многого, пропаганда кричала во все рупоры, что еще десять лет, и мы на Марсе, еще 30 – в другой галактике, а вы пока посмотрите телешоу, сыграйте в игру и не забудьте первыми купить новинку, а то это сделает ваш сосед. Капитализм сожрал все усилия, подменив реальности, и в главном человеческом стимуле – познании, что, по сути, является глобальной целью человечества, ведь именно оно заставляет детей облизывать лёд и засовывать пальцы в розетку (а дети, как известно, существа самые искренние), так вот, в познании реальный мир был заменён виртуальным и, поэтому, когда появились технологии, позволяющие выполнить межгалактический прыжок, они уже не кого не интересовали, выходил новый сезон телешоу.
-Говорят, это был заговор корпораций, что владели ресурсами.
-Возможно, но любая система должна разрастаться, а если она ограничена, да простят меня те поколения мёртвых людей, для кого Америка была новым светом, размерами даже одной планеты, когда-нибудь наступит кризис, а когда становиться нечего есть – то компьютер в руке быстро смениться на ружьё. Тот, кто жаждет свободы, редко способен отличить её от анархии, которая, как в шутку заверяли нас когда-то «мать порядка», сами не зная, насколько правы, ибо только анархия способна родить самый жесткий порядок – диктатуру, чей кулак ударит по столу и объявит: «наступила зима», и не смотрите, что всё происходит летом. Чёрные страницы истории – войны, голод, эпидемии, в какой же еще их окрасить цвет? Но всё когда-нибудь кончается, и весна приходит с межгалактическим прыжком, что напомнил нам о познании, открыл перед нами вселенную, и в очередной раз пообещали мы, что не повторим больше никогда этих войн, да только не являемся ли мы тем же средневековым поколением, смотрящим в подзорную трубу на невиданный континент, тонущий в дремучих лесах, где бегают люди в набедренных повязках? Не заблуждаемся ли мы в размерах доступной нам вселенной? Что будет, когда система поглотит и её, как когда-то поглотила Землю?
-Ну если ты клонишь к тому, что сейчас пошел «осенний» процесс, история подошла к новому негативному сезону, то думается, ты сильно преувеличиваешь: еще не так много доступной вселенной изучено и еще меньше доступно для колонизации.
-Это так, но хотим ли мы дальнейшего изучения? Знаешь, если пересмотреть сейчас старую фантастику - становиться немного смешно от наивных представлений о космических кораблях в те года, но если задуматься, то проблемы, которые ставились старыми фантастами, до сих пор актуальны. Возьмём «Солярис», где Тарковский говорит нам о том, что люди не ищут новых миров, а лишь хотят расширить Землю до их размеров. Неужели это тебе ничего не напоминает? Не отвечай, не надо, я вижу всё по твоим глазам. Когда мы открыли эту планету, мы поняли, что слишком долго летели сквозь холод космоса, усталый моряк сошел на берег и понял, что нашёл то, о чём мечтал: еще бы, 33 года тепла и солнца, прозрачная вода, прогретая под стать воздуху. Я стоял у истоков колонизации – думал в начале, что это какая-то райская находка, но когда сюда приехали толпы туристов, открылись отели и бары, и люди что не желают уезжать обратно, я всё осознал. Они забыли про познание, перестали думать о том, зачем вообще живут они, и только солнце, которое вовсе даже не солнце, а совсем другая звезда, что доказывает мою правоту о подмене реальности, только солнце также покрывает загаром кожу.
-А следуя логике нашего разговора, я должен сказать, что а теперь то пришли дожди? Но через 33 года они кончатся – и всё повториться вновь. Роботы поддержат инфраструктуру в должном состоянии, и музыка зазвучит над побережьем. «Нирвана сейчас», как говорили хиппи.
- Я боюсь, что они не прилетят – К. помолчал некоторое время, - забавно, но эта фраза непроизвольно натолкнула меня еще на одну метафору, помнишь Азимова? Он полагал, что бомбы остановят стремление к познанию, но если вместо бомб подставить «погружение», а нас вместо Азимова, то не будет ли это лишь переменой мест слагаемых? Ведь как удобно это «погружение», и как коварно порой бывает удобство. Воткнул в руку провод – и ты уже якобы снова на планете в те времена, когда солнце светит ярко, море плещется мелодичнее самой райской песни и в руке коктейль поблескивает смесью нежнейших фруктов, и отходят далеко все заботы, все думы, что мучили тебя, назвавшийся человеком, всё это – «погружение», замена одной реальности – другой, более интересной, но мне кажется, я говорил уже подобную фразу в нашем диалоге, а значит и он замкнулся в кругу, подобном смене времён года.
Похожие темы на: Flashmob - А потом пришли дожди