Жил-был на свете Василий Петрович и был он человеком милейшим и добрейшим. Главным в жизни для него была работа. И поэтому каждый день с девяти утра до девяти вечера он дежурил в общественном сортире на железнодорожном вокзале. Задачей его было брать по пять рублей с каждого посетителя, да по два с работников вокзала, за исключением детей до десяти лет и пенсионеров, и следить за чистотой и порядком. И подходил он к этому делу со всей ответственностью.
Сортир его был всем сортирам сортир. И чисто в нём было, и уютно, и свежо. Казалось порой, что это дворец, а не сортир. Но это был самый обыкновенный вокзальный сортир. Точнее, нет. Обыкновенным сортир не был. Два раза в день он брал ведро и швабру и драил его до блеска, затем открывал окно и проветривал. В этот сортир Василий Петрович вкладывал всю душу. И от того сортир становился необычным, казалось у этого сортира есть душа и сердце.
Каждый работник вокзала знал Василия Петровича. И не только знал. Все, начиная от молодой и энергичной буфетчицы Марины, кончая старым ворчуном носильщиком Арсением, любили его и уважали. Бывало, приспичит кого-нибудь из работяг облегчиться, и говорит он: «Я к Василию Петровичу», и все вокруг улыбались милейшими улыбками, ведь знали, о чём он. Ещё одной светлой чертой Василия Петровича была его щедрость. Бывало, придёт какая-нибудь старушка и скажет, что пенсионный билет забыла, а он улыбнётся и говорит: «Со всеми бывает, проходите». И рабочие вокзала часто за неимением в карманах мелочи просили пустить в долг, и Василий Петрович пускал, а те, в свою очередь, исправно этот долг отдавали. И бумаги он не жалел. Бывает отмотает себе кто-нибудь пол рулона, а он ни слова не скажет. «Что мне жалко чтоли бумаги. Кончится, пойду в кладовку, да новую принесу» - говорил про себя Василий Петрович. Или вот бывало, придёт какой-нибудь мужик из рабочих в конце дня и говорит «Дайте-ка, я к Вам забегу на пару минут, Василий Петрович», и отвечал Василий Петрович: «Неужто ты до дому не дотерпишь, конец дня как-никак?», а в ответ: «Да вот жена к тёще смоталась, дома грязновато. А у Вас тут как во дворце прям». И после таких слов становилось тепло на душе у Василия Петровича.
Но Василий Петрович был человеком пожилым, и пробил его час. И печаль это вызвало у каждого работника вокзала. И все они были у него на похоронах и вспоминали, каким замечательным Василий Петрович был человеком. И долгое время ещё на вокзале у работников был траур.
Но время летит, а вокзал без сортира существовать не может. И нашло руководство нового дежурного. Звали его Мага. Молодой он был парень, только из армии вернулся. Дурным он был пареньком и глупым, а главное – жадным. Никогда он не давал отмотать больше трёх листков бумаги, как только кто-то доходил до четвёртого, начинал он кричать: «Слющай, ты чё будешь есть эта бумага, да?». И в долг он никого не пускал никогда, говорил «Ага, я типа дюрак савсэм, да, щас я тебя пущу, а патом ти скажешь, что не било ничего». Не полюбили его за это люди. Бывало, не хватит кому-нибудь трёх листков и начинал этот кто-то рисовать на стенках своими выделениями узоры различные. И становился сортир с каждым днём всё грязнее. И люди уже не садились на стульчак, а становились на него ногами, от того всё больше испражнений появлялось вокруг унитаза. А Мага был к тому же и ленивым, и не убирал он никогда и не проветривал. И от того в туалете стало грязно и зловонно.
И, как и Василий Петрович, Мага проработал в сортире всю свою жизнь. С той лишь разницей, что Василия Петровича окружали любовь да уют, а Мага всю жизнь говном дышал.
Наслаждайтесь.
Плохой Мага.
Похожие темы на: Ридл Гатофель - Сортир.