Стою в очереди под несмолкающее пикание кассовых аппаратов.

Начинают пробивать мой товар, одновременно справа от меня мальчик лет шести пытается стянут с витрины леденец, завёрнутый в разноцветную блестящую этикетку. Я это замечаю, ровно как продавец вместе с некоторыми покупателями; не дожидаясь реакции возмущённой толпы, я встаю на сторону мальчугана - прошу пробить его леденец в мой чек, отдаю малышу долгожданную сладость и пытаясь разрядить обстановку, рассуждаю вслух о случившемся, обращаясь к уставшему за смену кассиру и безмолвной очереди:

"Вот представьте, что этот мальчик будущий Илон Маск, и когда он вырастет, он будет вспоминать этот день, и конечно же, он всю жизнь будет помнить этот леденец, его вкус, а это не первый раз, когда он ест именно этот леденец, сегодня он в очередной раз вернулся за ним, и даже будучи взрослым, и став безумно богатым, он когда-нибудь да заедет в магазин, в один, второй, третий и станет искать именно его - эту пёструю обёртку, ту же форму палочки... нет, не в леденце дело, и нельзя сказать, что он купит его, он купит вкус детства, заплатит исключительно за теплые воспоминания." - в это время очередь с моей кассы молча, без возмущений, и с осознанным пониманием, что монолог будет долгим, стала переходить на соседнюю, и вот - там уже собралось несколько человек, и на мгновенье я увидел не их, а вчерашних детей, мои слова невольно заставили их повспоминать, что же они любили в детстве, сейчас многое уже безвозвратно исчезло с полок магазинов и нет уже коммерческих ларьков с контрабандными западным сладостями, которые в 90е мы штурмовали на больших переменах, а если и осталось что-то из детства, то вкус уже не такой насыщенный, цвета на этикетке и надписи могли сохраниться, но тот манящий запах из только что открытой упаковки не вернуть, да что там сладости, ведь люди сами по себе стали качественно другими, и возможно, стало-то жить лучше... но в неловком движении их глаз я увидел вырывающуюся наружу грусть, и сейчас они изо всех сил старались ее спрятать и не пустить на вид, осознав свою взрослость.

Но я продолжал: "... производители этих леденцов и не подозревают, что будущий Илон Маск уже сегодня любит их продукт, и ничего здесь сложного ими не придумано - ребенок выбирает именно этот леденец из-за пёстрой этикетки, дети любят все пёстрое и блестящее, наверняка родители не разрешают ему часто есть конфеты - вредно для зубов, и тому прочее, поэтому он пришел сюда без родителей." - я взглянул на мальчугана, он посмотрел на меня с развернутым и начатым леденцом в руках и гордо одобрительно улыбнулся, хвастаясь отсутствием некоторых зубов.

- Нет, дядя! - перебила меня девочка постарше, отойдя на пару шагов от своей мамы - Вы ничего так и не поняли. Мы выбираем конфеты в разноцветных детских этикетках, чтобы взрослые их не брали. Ведь какой взрослый возьмёт детскую конфету? Над ним же все будут смеяться!

И теперь уже я стал в уме перебирать свои взрослые "этикетки", начиная от элитного шотландского виски, который я могу растянут на полгода, заканчивая немецкой машиной с тем же значком на капоте, как на той машине из коллекции вкладышей Turbo. Каждый из нас когда-нибудь приходит за своим "леденцом" из детства в магазин под названием "проёбанная жизнь".

Жизнь не леденец - значит она не проебана.

Ничосе какие люди)