Чтобы понять, есть ли у животного душа, нужно самому иметь душу.
Л. Толстой.
Вечный спор вегетарианцев и мясоедов о том какая пища является наиболее благоприятной для человеческого организма сегодня полностью потерял какой-либо смысл, так как и те, и другие убеждены исключительно в своей правоте, основываясь на якобы научных исследованиях.
Не будем сейчас углубляться, искать причины и выяснять почему одни исследования противоречат другим. Здесь просто не надо забывать, что вокруг животной пищевой промышленности крутятся немаленькие деньги и из этого можно предположить что кому-то очень невыгодно нести убытки, и он специально тщательно скрывает правду и усердно вдалбливает массам миф о том что человек с древних времён питался мясом, что жить полноценной жизнью без животной пищи невозможно и т.д. Спрос рождает предложение, и вот скотобоен становится всё больше, а люди питаясь несвойственной для них пищей всё больше звереют и деградируют, превращаясь в легко управляемое стадо. Мясо несет в себе информацию о чувствах животного на клеточном уровне! А какие чувства испытывает животное перед забоем? Страх, боль, злобу, агрессию. Съедая мясо человек получает эту информацию и, не удивительно, что у него появляются болезни, злость, жестокость и т.д.
Леонардо да Винчи писал:
"Действительно, человек - царь над животными, так как по способности причинять насилие он превосходит их. Придет время, и люди взглянут на убийцу животного так же, как теперь смотрят на убийцу человека".
Действительно, чем же отличается человек от животного? Человек способен мыслить, у него есть разум. Какие ещё можно найти различия?.. Видимо больше никаких... Животное как и человек чувствует боль, холод и голод. Вы знаете что это за чувства? Вы когда-нибудь их испытывали? Понимаете ли вы что такое всю жизнь провести в стойле без движений, в полной темноте не видя солнечного света, на холоде, постоянно испытывая жажду и голод (для роста мышечной массы животных откармливают гормонами, а так же дают мало воды) и вот в конце так называемой "жизни" животному перерезают горло. Слёзы (!!!), агония, смерть. Затем мертвечина попадает к вам на стол, и вы наслаждаетесь прекрасным (!!??) вкусом плоти под остреньким соусом и специями.
Животные так же как и мы заботятся о своём потомстве, доказано: животные умеют ЛЮБить. Как бы вы себя ощущали если б ваших ЛЮБимых детей насильно отобрали бы у вас и перерезали им всем глотки ради того чтобы "полакомиться" их плотью? Разве это не дикость? Разве убийство и пожирание плоти это признак разумной цивилизации??? ТАК ЧТО ЖЕ заставляет людей так ЖЕСТОКО обращаться с братьями меньшими? Почему людоедство считается дикостью, а в поедании животных люди не видят ничего ужасного? Ситуация сложилась довольно парадоксальная особенно если учитывать один факт. Учёные подсчитали, что если площадь которую занимают скотобойни занять под сельскохозяйственные культуры, то пищи в конечном итоге получится в 7-8 раз больше, чем при содержании и убийстве скота!.. Нонсенс.
Давайте даже просто попробуем здраво рассудить воспользовавшись элементарной логикой. Представьте: перед вами деревья с которых свисают спелые, сочные плоды. Неужели первое что вам придёт в голову это взять дубину и проломить корове голову, и затем поедать её плоть, вместо того чтобы протянуть руку сорвав вкусное и полезное яблоко? Что же творится у тебя в голове, блуждающий биоробот? Не кажется ли тебе что ты забрёл уже слишком далеко? Почему ты хочешь быть царём природы, а не жить в гармонии с ней? Почему ты закрываешь глаза на правду и постоянно обманываешь себя? Неужели у тебя вызывает бОльший аппетит *только что* убитая окровавленная, мёртвая туша чем *только что* сорванные спелые овощи и фрукты??
И в завершении приведу отрывок с описанием убоя скотины из статьи Льва Николаевича Толстого под названием "Первая ступень":
"Это было в пятницу <...>. Работа была в самом разгаре. Вся пыльная площадка была полна скота, и скот был загнан во все загоны около камор. У подъезда на улице стояли телеги с привязанными к грядкам и оглоблям быками, телками, коровами. Полки, запряженные хорошими лошадьми, с наваленными живыми, болтающимися свесившимися головами, телятами подъезжали и разгружались и такие же полки с торчащими и качающимися ногами туш быков, с их головами, ярко красными легкими и бурыми печенками отъезжали от бойни. У забора стояли верховые лошади гуртовщиков. Сами гуртовщики — торговцы в своих длинных сюртуках, с плетями и кнутами в руках ходили по двору, или замечая мазками дегтя скотину одного хозяина, или торгуясь, или руководя переводом волов и быков с площади в те загоны, из которых скотина поступала в самые каморы. Люди эти, очевидно, были все поглощены денежными оборотами, расчетами, и мысль о том, что хорошо или нехорошо убивать этих животных, была от них так же далека, как мысль о том, каков химический состав той крови, которой был залит пол каморы.
<...>
Из противоположной двери той, у которой я стоял, в это же время вводили большого красного сытого вола. Двое тянули его. И не успели они ввести его, как я увидал, что один мясник занес кинжал над его шеей и ударил. Вол, как будто ему сразу подбили все четыре ноги, грохнулся на брюхо, тотчас же перевалился на один бок и забился ногами и всем задом. Тотчас же один мясник навалился на перед быка с противоположной стороны его бьющихся ног, ухватил его за рога, пригнул ему голову к земле, и другой мясник ножом разрезал ему горло, и из-под головы хлынула черно-красная кровь, под поток которой измазанный мясник подставил жестяной таз. Все время, пока это делали, вол, не переставая, дергался головой, как бы стараясь подняться, и бился всеми четырьмя ногами в воздухе. Таз быстро наполнялся, но вол был жив и, тяжело нося животом, бился задними и передними ногами, так что мясники сторонились его. Когда один таз наполнился, мясник понес его на голове в альбуминный завод, другой — подставил другой таз, и этот стал наполняться. Но вол все так же носил животом и дергался задними ногами. Когда кровь перестала течь, мясник поднял голову вола и стал снимать с нее шкуру. Вол продолжал биться. Голова оголилась и стала красная с белыми прожилками и принимала то положение, которое ей давали мясники, с обеих сторон ее висела шкура. Вол не переставал биться. Потом другой мясник ухватил быка за ногу, надломил ее и отрезал. В животе и остальных ногах еще пробегали содрогания. Отрезали и остальные ноги и бросили их туда, куда кидали ноги волов одного хозяина. Потом потащили тушу к лебедке и там распяли ее, там движений уже не было.
Так я смотрел из двери на второго, третьего, четвертого вола. Со всеми было тоже: также снятая голова с закушенным языком и бьющимся задом. Разница была только в том, что не всегда сразу попадал боец в то место, от которого вол падал. Бывало то, что мясник промахивался, и вол вскидывался, ревел и, обливаясь кровью, рвался из рук. Но тогда его притягивали под брус, ударяли другой раз, и он падал.
Я зашел потом со стороны той двери, в которую вводили. Тут я видел то же, только ближе и потому яснее. Я увидал тут главное то, чего я не видал из первой двери: чем заставляли входить волов в эту дверь. Всякий раз, как брали вола из загона и тянули его спереди на веревке, привязанной за рога, вол, чуя кровь, упирался, иногда ревел и пятился. Силой втащить двум людям его гельзя было, и потому всякий раз один из мясников заходил сзади, брал вола за хвост и винтил хвост, ломая репицу, так что хрящи трещали и вол подвигался.
Кончили волов одного хозяина, повели скотину другого. Первая скотина из этой партии другого хозяина был не вол, а бык. Породистый, красивый, черный с белыми отметинами и ногами — молодое, мускулистое, энергичное животное. Его потянули, он опустил голову книзу и уперся решительно, но шедший сзади мясник, как машинист берется за ручку свистка, взялся за хвост, перекрутил его, хрящи хрустнули, и бык рванулся вперед, сбивая тащивших за веревку людей, и опять уперся, косясь черным, налившимся в белке кровью глазом. Но опять хвост затрещал, и бык рванулся и уже был там, где и нужно было. Боец подошел, прицелился и ударил. Удар не попал в место. Бык подпрыгнул, замотал головой, заревел и, весь в крови, вырвался и бросился назад. Весь народ в дверях шарахнулся. Но привычные мясники с молодцоватостью, выработанной опасностью, живо ухватили веревку, опять хвост и опять бык очутился в каморе, где его притянули головой под брус, из-под которого он уже не вырвался. Боец примерился живо в то местечко, где расходятся звездой полосы, и, несмотря на кровь, нашел его, ударил, и прекрасная, полная жизни скотина рухнулась и забилась головой, ногами, пока ему выпускали кровь и свежевали голову.
— Вишь, проклятый чорт, и упал-то не куда надо, — ворчал мясник, разрезая ему кожу головы.
Через пять минут торчала уже красная, вместо черной, голова без кожи, с стеклянно-остановившимися глазами, таким красивым цветом блестевшими за пять минут тому назад.
Потом я пошел в то отделение, где режут мелкий скот.... <...>
smeshnoy...
ссылки:
http://www.otherway.euro.ru/_material.htm http://www.greenlife.narod.ru/veg.htm http://www.greenlife.narod.ru/ceozh.htm
шаурму любите? 
