| Карат рэп | 10 октября 2013 20:36 |
Участник «Триагрутрики» Джамал открывает на Slo-vo.ru «Блог тяжеловеса». В первом посте на примере своей истории он доказывает, что не нужно ставить палки в колеса детям, которые мечтают стать музыкантами.
Начну с того, что в моей жизни было много музыкальных школ. Я занимался сольфеджио, пел в хоре мальчиков «Мечта», участвовал в объединении «Кашалотик». Там были уроки, развивающие слух. Например, играют мелодию из 12 нот, а я должен ее на листе написать или определить, сколько клавиш было нажато. У меня все получалось, но я эту фигню ненавидел. Мама платила деньги, а я сбегал с уроков. И в итоге так и не закончил ни одну из музыкальных школ. Хотя родители хотели изначально, чтобы я был музыкантом.
Вообще я рос реально творческим парнем. Как-то я спросил у мамы: «Можно ли мне рисовать на стенах?» Она: «Нет!» А я все равно начал рисовать в своей комнате и больше у нас этот вопрос не вставал. Записывал телефоны, мог начать куплет писать на обоях, нарисовал граффити одно, потом другое, потом побольше. Вся комната была исписана. Мама видела, что мне это нравится, и не ставила «стопов».
Когда в моей жизни появился рэп, я начал писать тексты в первый же день. Все подряд. Я помню свое первое выступление с рэпом в школе под гитару. Чувак играл «петли», а я читал стихи. Юношескую психолирику в стиле Дельфина, когда еле-еле догоняешь, о чем ты написал, белиберда с минимумом реализма. Но, тем не менее, было весело.
В школьных программах я участвовал с пятого и до самого одиннадцатого класса. Может это мелочь, но мне приятно, что на последнем звонке я нес девочку, которая звенела в колокольчик. Ни медалисты, ни отличники, а я – троечник. Потому что я считался ярким персонажем – артистом.
Ни мама, ни папа, ни отчим, ни бабушка не были против рэпа. Иногда дядя подкалывал, мол, ты такой взрослый, а все фигней страдаешь. Но в итоге он мне респектнул. Ему как-то в незнакомом городе водитель, который вез его от аэропорта, сказал, что слушает «Триагрутрику». Он такой: «Триагрутрику? А я дядя Джамала!». Водила резко остановился, посмотрел на него и выдал: «Че в натуре?» Тогда дядя и проникся.
Поэтому преграды мне никто не ставил, но было одно условие – на первом месте должна быть учеба. Мне мама говорила: «У тебя бабушка учительница, у меня два красных диплома, у твоего дяди три высших образования». Я был просто обязан поступить в институт и закончить его. Но была договоренность, что как только я выхожу из стен вуза – от меня отстают. Так и произошло. Через полгода, как я получил диплом, у нас вышел первый альбом «Нелегализованные» и все завертелось.
Я видел образ самого себя в широких штанах, в балахоне, читающего рэпчик. Я кайфовал, читая на тусах и участвуя в фестивалях. Мне хотелось посоревноваться. Помню, как я проиграл на конкурсе «Весна студенческая» группе «Прочерк» (некогда известный в узких кругах челябинский рэп-коллектив – Прим. ред.) и какой-то девочке, исполнявшей свою первую песню. Я тогда столкнулся с государством, с жюри, не шарящим в рэпе. Но потом я их понял. Сидит среди судей дед, для него рэп это вообще не музыка. И вот он видит, как девочка читает о добрых вещах, о том, как маму любит. Это хорошо. Видит парней в джинсовых куртецах, в широких штанах, которые говорят о чем-то мотивирующем - о победе, например. Это нормально. А тут я наголо бритый, скачущий по сцене под песню «Одиннадцатиклассница». Конечно, он в голове подумал, что прошлые ребята лучше, чем этот пацан, читающий: «А я опять немного пьяный, жду ее в пять на углу у гастронома»…
Но я все равно рад, что были все эти фестивали. У меня дома с десяток дипломов – и все по рэпу. Наверное, это что-то да значит.
Я далеко не сразу понял, что хочу связать свою жизнь с музыкой. Дело в том, что я лет с 14-ти каждое лето работал то строителем, то грузчиком, то крупье. Были моменты, когда я шел в ночь на смену в казино, потом ехал на учебу, потом снова шел на работу. Какой тут рэп? Осознание пришло позже, когда я приехал в Америку и окунулся в их атмосферу. Увидел всех этих черных, которые не рэпперы даже, а просто «на широком». Это как с земноводной черепахой. Она может неделю ходить по суше, но все равно рано или поздно сдохнет, если ее не поместить в воду. Я и был этой черепахой, а Америка и рэп были моей водой.
Некоторые стыдятся говорить, что они рэпперы, а я нет. Я делаю песни, мы ездим по городам с концертами. Я просыпаюсь утром, включаю бит, пишу тексты, работаю на студии, играю в GTA. Я так живу и мне в кайф.
Вся эта история произошла, потому что мне никто палки в колеса не вставлял, родные в меня верили, а я верил в успех «Триагрутрики». Поэтому, если у вас получается складывать слова в тексты, делайте это. Даже если вы уже обзавелись семьей, детьми и стабильной работой. Пусть это будет вашей отдушиной. Это фигня, когда ты написал один текст и кричишь всему свету, что ты крутой рэп-артист. Лучше писать каждый день, никому об этом не рассказывая. Рано или поздно ты поймешь, что пора выводить творчество в свет. Как понял я в свое время, когда приехал на фестиваль «Кофемолка». Среди участников образовалась своя туса. Мы сидели, пили вино, зачитывали друг другу куплеты. Я исполнил «Маршрутку», и она произвела настоящий фурор, меня даже попросили прочитать ее еще раз. Тогда я окончательно поверил, что наши песни пойдут в массы, так в итоге и вышло. Может, получится и у вас, кто знает? Всем мир! |
